В своём семействе молодой царь сумел выстроить прекрасные отношения со всеми, включая мачеху. Нельзя сказать, чтобы Фёдор любил Наталью Кирилловну, но он всегда старался быть с ней приветливым. Что касается маленького Петра, то ему царственный единокровный брат приходился ещё и крёстным отцом. Однако большой любви к своему крестнику Фёдор не чувствовал, за что, будучи благочестивым, очень винил себя и из-за этой вины посылал мальчику много игрушек.
Более искренне государь относился к брату и сёстрам, родным ему не только по отцу, но и по матери. А ближе всех ему была сестра Софья, обладавшая, по общему мнению, отнюдь не женским умом. Покойный царь Алексей Михайлович даже дозволил старшей дочери получить довольно-таки приличное образование, а учителем у неё был так же, как и у царевичей, образованный монах Симеон Полоцкий. Царевна овладела латынью, греческим и польским языками, прочла много книг по истории и географии. Ей очень нравились французские комедии и трагедии, а любимыми её авторами были Мольер и Расин. Царь понимал, что подобные увлечения связаны отчасти со скукой теремной жизни. Всем царевнам не хватало развлечений.
«Тяжко им, бедным, – думал Фёдор. – У прочих девиц есть надежда на то, что их затворничество закончится с замужеством, а моим сестрицам так и придётся век вековать. За иноверцев их нельзя отдать, за неровню тоже – вот и тоскуй одна до самой смерти. Отец свою молодую жену развлекал: дозволял ей глядеть в щёлку на разные действа, а царевны и о том помышлять не смеют. Несправедливо с ними поступают, но таков порядок».
Острая умом и на язык царевна Софья даже с царём говорила с некоторой долей превосходства. Он давно привык к этому и не только обижался, но и в серьёзных случаях всегда обращался к ней за советом. Так произошло и тогда, когда Фёдор, проезжая по улице в Вербное воскресенье 1680 года, увидел среди толпы покорившую его сердце девицу, оказавшуюся прибывшей в Москву из Смоленска дочерью польского шляхтича православного вероисповедания, Агафьей Грушецкой.
– Красивая она, – сказал в заключение государь, поведав сестре об этой встрече.
– Бери её в жёны и любуйся – посоветовала Софья. – Правда, род Грушецких не больно знатен, но уж не хуже Нарышкиных.
– А смотрины?
– Кому они надобны? Вон как Матвеев на смотринах батюшку нашего надул – подсунул вместо голубки медведицу.