Это давняя история. В начальной школе я плохо училась, медленно читала и коряво писала. В прошлом веке за это били розгами, а в советской школе просто ставили единицу, или «кол» в простонародье. Детская травма, что тут скажешь. По-настоящему меня отпустило, когда все тексты стало возможным набирать на компьютере, а ещё лучше в телефоне, который всегда под рукой.
Даже сейчас я пишу этот текст в телефоне. Забавно, у меня получилась «Телефонная книжка». Книжка, собранная из хаотично разбросанных материалов моего блога. Я привела их в порядок, и получилось четыре части:
– Про детство в Таджикистане.
– Про первую настоящую любовь.
– Про мои многочисленные квартиры и переезды.
– Про поиски себя и своего Пути.
Если вы только в начале своего Пути, «Спросите у Оли!». Ей есть, что вам рассказать.
Приятного чтения.
Айвовое варенье
Таджикистан – красивое место, тёплое, вкусное. Южане умеют жить сочно, за что им большое спасибо.
Когда мы переехали в Душанбе, мне было около четырёх. В первый год мы жили в Варзобском ущелье, на служебной квартире. Это было далековато от центра, но нас выручал наш волшебный «Запорожец»: он отвозил нас с братом в садик, а родителей – на работу. Папа и мама работали тогда вместе, в Министерстве лесного хозяйства.
Мне было это удивительно, ведь в Таджикистане нет леса. Но оказалось, что Министерство занималось любыми насаждениями: курировало миндальные и фисташковые рощи, а также разнообразные фруктовые сады.
У нас дома в сезон, по цене для сотрудников, оказывались большие мешки яблок и груш из многослойной крафтовой бумаги. Яблоки Симиренко – мой любимый сорт, зелёные с дымчатым налётом, кисло-сладкие – всё, как я люблю. А груши зелёные, в крапинку, с красноватым бочком. Крепкие и слегка терпкие на вкус, зимний сорт, чтобы подольше хранились.
Мы заворачивали каждую фруктину в газетную бумагу и складывали в деревянные ящики. Хранились фрукты долго, иногда до самого Нового Года. Через пару месяцев груши были уже янтарно-желтые, а яблоки мягко-рассыпчатые под крепкой кожицей.
Бывало, привозили гранаты, они лучше всего хранились в газетных одёжках и к Новому Году выглядели прилично, только упругая, как резина, кожура становилась твёрдой дублёной кожей.
Больше всего мне нравился большой светло-голубой эмалированный таз с фисташками. Он стоял в шкафу и занимал половину полки. Вторую половину полки обычно занимала я, садясь напротив таза и погружаясь в свою фисташковую медитацию.