Тот вздрогнул, когда понял, что я обращаюсь к нему, – будто привык, что его никогда не принимают всерьез.
– Я хотел лишь сказать, ваше величество, что у нас нет профессиональной армии, а есть только граждане, которых забрали из семей и кое-как наспех обучили. Никакого сравнения с немецкими, итальянскими и валлонскими наемниками герцога Пармского. Чем богаты, тем и рады. Я вовсе не имел в виду ничего неуважительного.
– Я же говорил вам, что мой конюший – подающий большие надежды молодой человек, – поспешно вставил Лестер. – Очень примечательный юноша. Могу я представить вам сэра Кристофера Блаунта?
Миловидный юноша. Томные глаза и красиво очерченные губы. Широкие плечи. Даже под одеждой видно, как бугрятся мышцы на руках.
– А вы, случайно, не родственники с Чарльзом Блаунтом? – спросила я, имея в виду одного из моих придворных фаворитов, который теперь командовал кораблем «Радуга» под началом сэра Генри Сеймура.
– Очень дальние, ваше величество.
– Значит, красота – это у вас семейное.
Другой на его месте покраснел и смутился бы, он же в ответ лишь спокойно посмотрел на меня. Очевидно, не позер и не дамский угодник.
Роберт Деверё, который все это время держался необыкновенно тихо, чертил на столе круги пролитым вином.
– Роберт…
Двое повернули ко мне голову: Роберт Дадли и Роберт Деверё.
– Красивое имя Роберт, – сказала я. – Но я звала младшего, кузена.
Мы с Робертом Деверё приходились друг другу родственниками: он был праправнуком Томаса Болейна, а я внучкой.
– Да, ваше величество?..
– Вы что-то совсем притихли.
– Прошу меня простить. Все это тяжким грузом лежит на моем сердце.
Ясный взгляд его широко раскрытых глаз был поистине ангельским. Да и сам он с его голубыми глазами и золотистыми кудрями выглядел точь-в-точь как сошедший с итальянских полотен ангел.
– Поистине, как и у всех нас. Давайте закончим трапезу и вернемся к нашим делам.
Мы принялись за еду, вполголоса переговариваясь с соседями по столу. Я спросила у Марджори, чем отличается военная философия ее мужа и сына.
– Подход Генри более тонкий, – отвечала та. – Он предпочитает выждать и посмотреть, что будет делать неприятель. Джек же за то, чтобы сначала нанести удар, а вопросы задавать потом.
– Примерно как Дрейк.
– Да, и…
Тут снаружи послышался шум, и в шатер впустили человека в латах. Стащив с головы шлем, Джордж Клиффорд, граф Камберленд, направился к нам и остановился передо мной. Соблюдя все необходимые формальности, он с поклоном произнес: