– Блин – шагая вслед за матерью, спросил Витор – это сколько же отцу лет и королю?
– Отцу восемьдесят четыре. У нас, как и на земле в году двенадцать месяцев… Загляни в свою память Витор, чего я буду тебе объяснять. Королю шестьдесят. По меркам магов, он ещё молод. По земным, ещё и сорока нет.
Витор окунулся в свою память и с удивлением понял, что всё об этом мире знает. Время здесь течёт с той же скоростью, что и на земле. Часы и минуты, тоже идентичны, как, и месяцы, и годы. Но вот обычный люд, живёт в среднем сто пятьдесят лет, маги до трёхсот. Но их не много, двенадцать и две десятых процента от числа всего населения, планеты. И в основном это правящие династии или титулованные дворяне. Как отец и мать. Свободных магов нет. Все, в той или иной степени, работают на правящую элиту, независимо от их силы и направленности. За этим строго следят специальные службы. Каждого одарённого ребёнка, лишь только, у него произошёл первый выброс силы, сразу отправляют в королевские школы магии, а семьям назначают приличную пенсию. К магам тут относятся трепетно. Ни один маг не будет голодать, или просить милостыню. Но и беспредельничать не дадут. Наказание за это суровое – смерть. И такие случаи, не так уж и редки в истории этого мира.
Так, окунувшись в глубины своей памяти, Витор и шёл вслед за Веренеей, не обращая внимания на окружающий его мир, направляемый в нужную сторону Ленарией. А хотел посмотреть замок, корил он себя, выплыв в реальность у дверей, из-за которых слышался звон стали.
– Ну, что я говорила – громко произнесла мать-тёща – так головы выше, не стеснять себя, но и не выходить за рамки этикета. Пошли.
Витор перед дверью огляделся. У дверей, замерев, стояли гвардейцы. Он узнал их по форме, из своей памяти. Но вот, что удивительно, наряду с мечами на поясах, в руках они держали короткие автоматические Израильские "УЗИ". Но додумать, а тем более спросить не успел. Двери распахнулись, и он увидел в глубине спортивного зала двоих, вступивших в схватку людей. Один из них его отец, второй, белобрысый молодой человек, не намного, сказал бы Витор, старше его самого. В одной белой рубашке, с оторванным рукавом и кровоточащей полосой на груди. Проступившей, сквозь располосованную ткань.
Ведомые Веренеей, они вошли. Двое тут же отскочили друг от друга и, отсалютовав мечами, воткнули их в песок под ногами. Тут же, неизвестно откуда выскочил маленький, круглый человечек и бросился к молодому. Разорвал на нём рубашку и приложил свои пухлые ладошки к ране. На глазах кровоточащая полоса исчезла. А в руках человека появилось полотенце.