Надо спасать мужика.
Правда, чую, я об этом еще пожалею…
– Отпустите человека! – я вышел из тени и решительно направился к нападавшим.
Теперь «Берегиню» можно было не сдерживать, а вот с боевыми заклинаниями я решил повременить: все же мы были в центре города, пугать невинных людей мне не хотелось.
Из подворотни вышел какой-то мужик с собакой, увидел меня, взглянул на людей в фургоне – и тут же ретировался обратно. Вот и молодец.
– Отпустите его, – повторил я, проходя ближе. Специально дал рукам больше силы, чтобы усилить сияние и намекнуть, что я способен сражаться.
Похитители обернулись. Я заметил двоих в темной одежде, с невзрачными лицами. Да и не смог толком их разглядеть – эта парочка точно знала, как держаться в тени. Вероятно, еще один был за рулем.
Андрюшин дернулся, но один из похитителей – тот, что был повыше – схватил его за плечи и ловким движением затащил в фургон.
– Идите куда шли, сударь, – хрипло посоветовал мне второй. – Это вас не касается.
– Боюсь, касается.
Над моей ладонью завис «Колобок». Маленький, но опасный. Человек хмыкнул. Казалось, совсем не испугался.
– Применять боевую Благодать запрещено на территории Петрополя, – предупредил он.
– Похищать людей – тоже. Отпустите человека – и разойдемся миром. В противном случае я буду вынужден его защищать.
Ответом мне была легкая улыбка. Или показалось?
– Не советую, сударь.
Я шагнул ближе.
– Прошу в последний раз. Отпустите. И верните вещи.
– Исключено.
– Михаил Николаевич, – сдавленно проговорил Андрюшин из недр фургона. – Не нужно…
Но было поздно. Самоконтроль опять дал слабину. Незнакомец дернулся, резко потянулся свободной рукой под куртку, и сила вздыбилась в моей крови. Висевший над ладонью «Колобок» сорвался и метнулся к нему.
– Нет… – пробасил Андрюшин. – Зачем…
И в этот момент прямо перед «Колобком» вырос мощный барьер. «Покров» поглотил заклинание и мгновенно рассыпался, окатив защищаемого снопом янтарных искр. Незнакомец удивленно отпрянул, врезавшись спиной в распахнутую дверь фургона.
– Что здесь происходит?
Я обернулся на требовательный голос за моей спиной. На пороге библиотеки стоял уже знакомый мне старичок в пенсне. Любитель Шекспира. Его руки были охвачены янтарным сиянием.
– Что вы устроили, юноша? – тоном разгневанного учителя прошамкал старик и направился к нам. – Что вы себе позволяете, ваше сиятельство? Неужели забыли о правилах?