Ди-Горн прошёлся по комнате и, отодвинув лёгкие полупрозрачные шторы, выглянул в окно. За идеально прозрачным стеклом раскинулась, та самая, площадь с каменным Агмундом.
– Сомневаюсь. Карета Себастьяна здесь.
Просто замечательно.
– Я подожду, пока он уедет.
– А меня не хочешь спросить?
– Ты знаешь, как выйти незаметно? – Во мне затеплился лучик надежды.
– Я не об этом. – Винсент устало протёр лицо широкой ладонью. – Ты мне здесь не нужна. Иди и прячься в другом месте.
– Я не уйду. – Я сложила руки крестом на груди, подчёркивая свою решимость.
– Это мы ещё посмотрим, – мрачно сказал он.
Ди-Горн подошёл к купели и потянул за шнурок на штанах. Обомлев, я вытаращила глаза на открывшуюся обескураживающую картину. Лёгкие штаны свободно болтались на узких мужских бёдрах, грозя упасть в любую секунду, и открывали взгляду выпирающие косточки, стрелу мышц и тёмную дорожку волос, уходящую под светлую ткань.
Я рывком развернулась и, приложив прохладную ладонь к горящей щеке, схватила сапоги и вылетела из комнаты Винсента.
Отойдя на безопасное расстояние от двери, я облокотилась на стену из молочного камня и рвано натянула сапоги.
– Злобный индюк! – Вот ему сложно было выделить мне угол на часик другой?! – И ведь не постыдился же! Развратник!
– Добрый день, Дэлла.
Я вздрогнула и подняла глаза. Себастьян сидел за круглым столом, стоявшим по середине просторного холла. Его фигура всё так же не показывала эмоций и напоминала бездушную говорящую куклу.
– Буду рад, если составишь мне компанию за обедом. Присаживайся.
Я прикрыла глаза, справляясь с охватившей меня неловкостью. Будь я внимательней не стала бы вести сама с собой гневную беседу.
Бросив тоскливый взгляд на заставленный едой стол, я отказываясь махнула головой. Желудок скрутило в протестующем голодном спазме – два дня в моём рту не было ничего, кроме пива и пары хлебных корочек.
– Бездна, – ругнулась я на манер Ди-Горна и пошла на аппетитный запах.
Нервно сняв сумки, я бросила их возле стула и села напротив некроманта. В это время, я могла быть уже в Академии, а вместо этого продолжаю крутиться в обществе Кэннуров и Ди-Горна. Злясь сама на себя, я дергано положила себе в тарелку то, что было знакомым: варенные яйца, пшеничный хлеб и куриные крылья, обваленные в каких-то травах.
– Ты выглядишь расстроенно. Мне стоит об этом волноваться? – Себастьян разрезал куриное крыло серебряным ножом, придерживая его с другой стороны вилкой.