– Вашу рекомендацию я обязательно напомню во время общего собрания старших офицеров Мариэля, – взяла на заметку мои рассуждения Афина.
Ну, дело сделано… Можно и выходить, пожалуй. Хотя ещё один вопрос есть.
– Афина, а что там с предателем в Панаме?
– Заканчиваем допрос. Он всё рассказал, – обрадовала меня моя помощница.
– Отлично, подключишь, как только я шлем надену.
Я вышел из меню терминала и сразу же оказался в окружении людей, что странно на меня смотрели.
– Команданте… По базе прошло объявление о начале подготовительных процессов постройки Цитадели… Территории, на которых будет происходить постройка, освещаются странными летающими дронами, вылетевшими из терминала.
– Вот ведь…
Я сразу же надел шлем и вошёл в общий канал связи Мариэля, отдавая распоряжение не трогать дроны и готовиться к собранию офицеров, после чего поздравил всех с достижением высочайшей планки сбора очков достижений и разблокировки постройки особого здания, гарантирующего нашу безопасность и счастливое будущее.
Да, чуть-чуть слукавил. Но людям лучше работать, чем предаваться саморазрушению от осознания безысходности нашего сопротивления надвигающимся невзгодам.
– Афина, соединяй…
Меня направили на виртуальную встречу с тем, кто угробил кучу человеческого труда и усилий. А ещё погубил своих соратников и наплевал на наше доверие…
«Вы видите всё то же самое, что видит Роберто… И слышите», – подсказала Афина.
– Простите, что задержался… Здравствуй, Алан. Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, твои бывшие товарищи хорошо с тобой обращались? – я смотрел на его избитое, окровавленное тело с трясущейся нижней челюстью и руками, прикованными к металлической решётке. – Рад, что ты решил к нам вернуться… И заранее, прости, но твою мольбу о прощении я отклоняю. Ведь мне не особо важно, почему ты это сделал. Главное, что ты это сделал… А сейчас мне нужно пять минут тишины, я с удовольствием прочту признание нашего бывшего офицера снабжения защитного сектора лайнера.
Ну что же… Признание было получено. Признание чётко отвечало на все вопросы: от «зачем и почему» до «каким образом и почему именно так, а не иначе». Картинка вырисовывалась прискорбная, если честно, но не критическая. А для моих старших офицеров, что оставались в Панаме и по сути являлись в данный момент моим костяком из боевых генералов, на практике изучающих искусство войны вместе со мной, и вовсе полезной.