Когда король поприветствовал собравшихся, мадам Кертье разрешила девушкам разойтись и встретиться с родными, которые, разумеется, в связи со своим положением в обществе, тоже были приглашены на приём. В пансионе учились исключительно представители аристократических семей. Мне было не к кому идти, и я осталась стоять одна, наблюдая за новым объявленным танцем, он существенно отличался от предыдущего. Завороженная происходящим на паркете, я не заметила подошедшего со спины некроманта. В его руке был бокал с шампанским, и мой взгляд сразу упал на массивное кольцо на одном из его пальцев. Золотое, с крупным изумрудом, который так и играл гранями, переливаясь в свете свечей. Красивое, судя по всему, старинное, значит у него всё же влиятельная родня.
–Тебе нравится? – спросил Симеон, салютуя бокалом в сторону собравшихся и слегка напугав меня неожиданным появлением.
– Очень, – призналась я. – Всё такое красивое, яркое, счастливые люди вокруг.
– Не могу разделить твоего восторга, – интонация его голоса говорила о совсем противоположных моим чувствам эмоциях.
– Почему? – удивилась, ведь вокруг царила сказка, и все казались довольными праздником. Впрочем, некромант таким не выглядел.
– Сборище подхалимов и показуха кошельков, – пояснил своё недовольство Симеон, и я должна была признать, что в его словах есть доля истины. – Прогуляемся? – неожиданно предложил молодой мужчина, ставя бокал на ближайший столик. – Я покажу тебе дворец.
– С удовольствием, – согласилась я, и поняла, что мне действительно очень хочется покинуть этот душный зал.
Некромант подставил мне свой локоть, словно истинный джентльмен, и мне было страшно подумать, какую бы реакцию этот жест вызвал у меня в моём мире. Это так старомодно и нелепо… Но не здесь, не в Эрнарии. Я приняла его руку, и он вывел меня из бального зала.
Поднявшись по широкой лестнице, мы пошли по длинному коридору со статуями, дойдя до конца которого, он открыл правую дверь, и мы вошли в большой зал с множеством картин на стенах. Галерея была изумительной, и в другой раз я бы обязательно ею восхитилась… Он рассказывал мне о значении каждой из картин. Только вот я слышала его голос, но значения слов понимала слабо. Я бы даже сказала, не воспринимала совсем. И дело было не в том, что он говорил что-то непонятное, просто мои мысли были заняты совсем иным. Мой взгляд не желал отрываться от вздымающегося кадыка на его шее, он вдруг показался мне самым соблазнительным на свете. Хотя нет, через несколько мгновений я изменила своё мнение, его губы были куда желаннее.