– Нищета, короче!
– Нет, Люба, это не нищета! Это порядок жизни такой. Особенный! Чисто цыганский. Помню немного праздники: гуляют всем поселением, широко, с размахом, пляшут от души! В такие дни круто очень было!
– Как наши свадьбы!
– Ваши свадьбы и рядом не стояли, поверь! Мы ещё не прижились, думаю, потому что сами сильно отличались, чем пугали остальной народ. Знаешь, цыгане строго разделяют свой мир и других. Это – их нравы, а это – чужие. Стараются постороннее не принимать, не смешиваться. А наше семейство как раз олицетворяло эту самую непонятную для них смесь. Папа вырос среди русских, работал по трудовой книжке, с образованием. У мамы тоже образование, официальная работа. Дети в детский сад и школу ходят. В доме куча книжек. К нам когда ребята из других хат заходили в гости и чтивом увлекались, их предки потом нехорошими словами на нас бранились!
– Почему? – удивилась тихоня.
– Потому что не принято. Образование – для русских, а не для цыган.
– Глупости какие!
– Не глупости, а традиции. Это не значит, что образованных цыган нет. Просто в тех таборах, где мы жили, было не принято. Пара классов окончено на тяп-ляп – и тьфу, норма! Большего и не нужно. Считать деньги умеет, и слава Богу.
– А ты по-цыгански разговариваешь?
– Конечно. Но это не значит, что понимаю всех цыган. Цыгане где живут, там и новые словечки подхватывают. Речь смешивается, и не поймешь уже, что та гадалка на вокзале тебе лопочет! Если встретятся цыгане из Чечни, например, и – с Кубани, то общаться между собой будут по-русски. Разные места проживания – разная начинка. В разных таборах даже преступления отличаются.
– То есть?
– То есть в одном таборе воровать нормально, а в другом – позор. Где-то жёны вообще не клянчат, а в ином месте – это главный заработок. Кстати, в том таборе, где мы напоследок жили, все попрошайничали.
– И вы?
– Мы – нет. Папа категорически против был, хотя местные долго его упрашивали. Даже барон просил.
– Чтобы он попрошайничал?
– Ах-ах! Нет! Чтобы отпустил побираться нас. Своих детей!
– Вот оно как! – охнула Поспелова.
– Ну да! Кто ж здоровому мужику на хлеб подаст?! Ну ты даёшь, Люба! – рассмеялся брюнет.
– Да я как-то не подумала…
– Потому что не жила среди такого. Для тебя это стрёмно. А в том таборе – обычный будний рабочий день. Ничего особенного. Один раз нас с братом всё-таки цыганки сманили. Сэро вошёл в раж и столько наклянчил! Короче, за один день вместе с Русланкой месячный заработок тёткам принёс! Папа как узнал, что мы тусили по рынку, рвал и метал! Маме прилетело, что на уговоры местных поддалась. А бабы потом долго выли-ревели, что смышлёные дети без дела в детсаду пропадают.