А еще в душу почему‑то очень запал местный бродяга. Я гуляла по улицам, слушая музыку в плеере, как вдруг, свернув в один из дворов, чтобы полюбоваться нависающими надо мной крышами домов, я почти нос к носу столкнулась с каким‑то странным мужчиной. Одетый в лохмотья, с блуждающим взглядом, он смотрел не то на меня, не то куда‑то сквозь меня. Я не могла понять этого. Наверное, в обычной ситуации я бы просто развернулась на сто восемьдесят градусов и вернулась на главную улицу, но что‑то заставило меня остановиться и, не двигаясь, смотреть на него. Вероятно, со стороны я выглядела так же ненормально, как и субъект, находившийся напротив меня.
Бродяга что‑то бормотал себе под нос, взмахивая перед собой то одной, то другой рукой, словно пытаясь навести на кого‑то или что‑то невидимое – волшебные чары. А потом, когда я, завороженная этим зрелищем, окончательно впала в состояние, близкое к гипнотическому, вдруг резко воскликнул, глядя на меня уже совершенно ясным взором: «Здесь нельзя долго задерживаться. Такие места не для таких, как ты! Тебе пора занять свое место» – по‑английски, почти без итальянского акцента, хотя на вид он явно был местным, и, быстро развернувшись, пошел в противоположную сторону. Мне стало не по себе, и я наконец вышла на какую‑то оживленную улицу. Что это было? Какой‑то знак? Мне нужно уехать из Венеции? Из Италии? Или откуда‑то еще?
– Я хочу увидеть его, знаю, что веду себя нелогично, но для меня важно хотя бы на мгновение посмотреть в его глаза… на его глаза… – исправилась девушка.
– Но почему ты не захотела сделать это сразу, как только попала сюда? – поинтересовался седеющий мужчина. На вид ему было около пятидесяти лет, хотя выглядел он моложаво, может, за счет хорошей осанки или из‑за того, что в глубине его голубых глаз плясали огоньки, несмотря на то что выражение лица его в данный момент было абсолютно безрадостным. – Ты же причинишь себе боль. Ты уже прошла очищение, зачем бередить старые раны?
Стройная блондинка непреклонно смотрела на него, не говоря ни слова. Он знал, что сложно перечить женщинам, так было всегда. Поэтому он почти и не пытался отговорить ее от безумной затеи.
– Хорошо, я достану рамку. Но ты знаешь, что она покажет только то, что необходимо, ни больше ни меньше.
– Конечно, знаю! Сделай это для меня, прошу! – умоляюще попросила девушка. – Для Лиды ты бы нарушил любые правила!