Потом отец Фриды разглядел в ней талант мечницы. Ее беззаботная жизнь кончилась, начались изнуряющие тренировки. За бесконечными взмахами деревянным мечом она тоже забыла о Фьорде и даже не заметила, как он исчез.
Шли годы. Наследный принц, юный герцог и баронесса фон Шехтен взрослели. Они уже не дрались в конюшнях, но кололи друг друга иголочками на балах. Потом заболел король. Алессандро хотел уехать, как только коронуют наследного принца, но тот вдруг тоже занемог. Стали поговаривать, что следующим королем станет сын покойной принцессы, известный как Белый герцог, так как других наследников у покойного короля не было.
Тогда-то они и вспомнили о странном мальчике по имени Фьорд, похищенном его собственной матерью в возрасте пяти лет.
С самого начала Фриду одолевали сомнения насчет этого плана. Она не верила в то, что мальчика вообще найдут, – в конце концов, с его исчезновения прошло почти тринадцать лет. Даже если он до сих пор жив, если мать действительно отвезла его в свою родную деревню – с чего бы он захотел возвращаться? Зачем хромому мальчишке с бессмысленным взглядом умалишенного корона и власть?
У Алессандро было свое мнение на этот счет.
– Мы предложим ему красивую, сытую и беззаботную жизнь. Которую так любила его матушка, госпожа Вюрен. Разве не об этом мечтают все брошенные и нелюбимые дети?
Фрида могла бы уличить его в лукавстве уже тогда – ведь сам Алессандро нисколько не наслаждался благами своего положения. Но она предпочла довериться его плану. Тем более что Фьорд был ее последним шансом. Ключиком от оков, которыми сковали самого близкого ей человека. Она должна была отыскать ключ и спасти его. Они уехали бы далеко-далеко. И жили бы долго-долго. Свободные, как хищные птицы над горными вершинами.
И все же в глубине души Фрида презирала себя за то, что забыла о мальчике, когда ему нужна была помощь, а как только помощь понадобилась ей самой – поехала за ним через всю страну. Не ради него. Ради себя.
* * *
На холмах Фрида встретила давешнего хромого пастуха. Он сидел в траве, положив ноги на спину своей огромной собаки, и снова кромсал ножом какую-то деревяшку. Вид у него был беспечный и довольный, так что Фрида ему даже позавидовала.
Она подошла ближе. Точно так же села в траву, вытянув ноги. Над ущельем плыли облака, похожие на клоки овечьей шерсти. С холмов открывался вид на деревню: несколько больших домов с пристройками и сараями, между ними – дорожки с заборчиками, сложенными из молодых сосен; огороды под южными стенами, каменный колодец в стороне. Фрида рассматривала поросшие травой покатые крыши; детей, удящих рыбу на мелководье горной реки; женщин, уходящих в лес с корзинами съестного для дровосеков; паренька-конюха, ведущего господских лошадей на водопой. Выше по склону из соснового бора торчала последняя башня старого замка.