Другая жизнь Адама - страница 33

Шрифт
Интервал


– Ваш организм очень хочет жить! – начал отчитывать меня Андрей. – Он быстро восстанавливается. А вот вы, Адам, отчаянно насилуете его! Какого черта вас понесло к незнакомому психологу?!

Вопрос доктора возродил воспоминания о сеансе у Эллы, и я спокойно пересказал историю, как попал к ней.

– Отныне ей запрещено вести с вами какую-либо терапию. Я позаботился о решении суда. У меня есть для этого необходимые связи. Больше эта женщина не подведет вас к краю смерти.

Во мне опять поднимался протест:

– Но…

– Никаких «но»! – перебил доктор. – Я уже понадеялся на вашу разумность. Это было ошибкой. Теперь вы будете под постоянным наблюдением. Сегодня ваша жена соберет все необходимое, вы приведете себя в порядок и отправитесь со мной в институт. На третьем этаже у нас находится терапевтическое отделение для пациентов, которые не представляют опасность для других и находятся в сознании. Аделаида Шонхер, о которой я рассказывал, возьмется за ваше лечение.

Я приподнялся на кровати и запротестовал:

– Это незаконно! Я не давал согласия.

Вуснер достал из внутреннего кармана блейзера, который сегодня был голубого цвета, бумажный лист и развернул его ко мне стороной с текстом:

– Последние события и, опять же, мои связи позволили городскому суду признать вас неспособным отвечать за свои действия и передать право принятия решений о вашей дальнейшей судьбе ближайшему родственнику – жене, Валерии Адамовой. Она же мудро поступила, взвесив все риски, и подписала заявку на оказание своему дорогому мужу психологического и, при необходимости, психиатрического лечения. Можете злиться, кричать, но я не позволю вам себя уничтожить. В вас было вложено слишком много труда, да и финансов, чтобы позволить умереть из-за вашей глупости.

Речь доктора казалась фрагментом несуразной комедии. Я узнал, что теперь не подчиняюсь себе ни в чем. Осознание одного важного факта заставило воспринять эту новость не так злостно. Мое сердце останавливалось. Я смертен.

Никаких сомнений, воспоминания о многовековой жизни – бред больной психики. Мне действительно нужна помощь. Реальность и антиреальность смешались, и я до сих пор не ощущаю себя настоящим. Не человек, а какая-то подделка. Недоразумение эволюции. Тупик запутавшихся генных спиралей. Бесполезное существо, с которым носится бригада странно-неравнодушных людей.