Арсений поводил пальцем по слабеньким колючкам:
– Знаешь легенду о кактусе и розе? Она, конечно, была прекрасной королевой цветов, а он – влюбленным уродцем.
У нее заискрились глаза:
– Ты никогда не был уродцем!
– А это не о нас. Просто легенда. Был прекрасный бал…
– Тоже – прекрасный?
Арсений зловеще проговорил:
– Я сейчас посажу этот кактус тебе на язык.
– Все-все… Я же слушаю!
– Ты смеешься… Так же все эти разодетые гости смеялись над бедным уродцем.
Задохнувшись, Катя быстро закрылась ладонью:
– Арни, я не могу просто… Ты так трагически это рассказываешь! Ты бы видел свое лицо…
– …они смеялись до тех пор, пока не наступила ночь.
Она так старалась стать серьезной, что это насмешило его. Но Арни продолжил с тем же проникновенным видом:
– А ночью в дальнем углу, где прятался от насмешек кактус, распустился цветок неземной красоты. От него исходил небесный свет… И тогда все эти паразиты, что его дразнили, просто рты разинули. Да так и простояли, как околдованные, до самого рассвета. А утром цветок вдруг исчез, и все увидели в том самом углу лишь знакомого им колючего уродца… И никто не поверил, что эта красота, этот свет могли исходить от него. Никто, кроме королевы. Она оказалась умнее, чем роза Маленького Принца. Она все поняла. Иногда достаточно просто понять… – Помолчав, Арни жалобно спросил: – Сколько ты будешь меня испытывать? Назначь срок! С преступниками ведь так поступают… «Никогда» – это в голове не укладывается!
– Уложится, – заверила Катя. – Я тоже не могла поверить, что это происходит со мной на самом деле.
Арсений пробормотал, испугавшись того, какими непослушными вдруг стали губы:
– Ты собираешься потратить свою жизнь на месть?
– Месть? – удивилась она. – Ничего подобного. Ни о какой мести и речи не идет! Я как раз собираюсь начать жить.
– Жить? Без меня?
Ее смех всегда был воздушным, а сейчас Арсению почудилось, что он даже заметил, как легко качнулись цветы, по которым скользнуло Катино дыхание.
– Ты уникальный эгоист! Даже представить не можешь, что кто-то может обойтись без тебя?
– Катя, ты – не «кто-то»! Мы же были с тобой как одно целое.
Ее лицо сразу будто вымерзло изнутри. Понизив голос, она медленно проговорила, не сводя с него небольших глаз, темных настолько, что иногда Арсению казалось: заглянешь в них – и увидишь целый Космос: