Сострадание в глазах Эрин едва не сломило ее. Но в Авалэнде, где богатство и магия переплетались, где дворянство яростно оберегало свои магические родословные, было неудивительно, что подобные связи не одобрялись.
– Мы в чем-то похожи, – сказала Нив, чем вызвала у Синклера улыбку облегчения. – Но почему я? Я вряд ли подхожу вам.
– Именно поэтому вы идеальны! Вы здесь не для того, чтобы искать себе мужа. Ни одна мать, настроенная на брак, и близко не подпустит меня к своей дочери. Кроме того, в глазах общества мы с вами примерно равны. Более того, вы, возможно, более уважаемы, чем я. Во мне нет божественной крови.
– Но вы же дворянин, – запротестовала она. Герольд объявил его как мистера Габриэля Синклера.
– Больше нет, – с горечью сказал он. – Я не сын Пелинора, во всяком случае не по крови. Он вырастил меня как кукушонка в своем доме, чтобы защитить себя и мою мать от позора ее неосмотрительного поведения. Но несколько лет назад… Скажем так, я превысил границы его великодушия. Бастарда без божественной крови он терпел как мог. Бастарда с такими наклонностями, как у меня, он мог бы не замечать, если бы во мне текла божественная кровь моей матери. Но сразу все… Этого он не вынес.
– Он отрекся от вас?
– Да. – Синклер вздохнул, и Нив увидела, как он старательно прячет боль за улыбкой. – Но Кит позаботился обо мне. У меня есть собственное имение.
– Что?
Она не знала, что потрясло ее больше: что герцог так холоден или что Кит так щедр.
– Но это же ужасно!
– Вам не стоит так беспокоиться обо мне. Кит купил мне очень хорошее поместье. На самом деле вам стоит как-нибудь приехать и посмотреть.
Синклер подмигнул, но она не могла заставить себя подыграть его пустому флирту. Как он мог так решительно забыть о столь болезненной вещи? Почувствовав на себе ее взгляд, Синклер промолвил:
– Я расстроил вас. Приношу свои искренние извинения.
– Нет, пожалуйста, не извиняйтесь. Не стоит нести свое бремя в одиночку! – Нив взяла обе его руки в свои. – Я очень рада, что вы рассказали мне обо всем, и я с удовольствием рассмотрю ваше предложение.
Его глаза сияли благодарностью.
– Ах, мисс О’Коннор, в конце концов я разобью вам сердце.
– И я буду горько ненавидеть вас за это, – тепло ответила она. – Зовите меня просто Нив.
– Нив.
Звук ее имени, произнесенный так приятно, словно хорошим знакомым, согрел ее изнутри. Сегодняшний вечер ничем не напоминал ее глупые дневные мечты. Тем не менее здесь, в бальном зале, полном людей, которые не имели отношения к ним обоим, она наконец-то нашла друга.