«Джантар такой Джантар», – покачал головой Яссен.
Парящие светильники указывали вновь прибывшим дорогу в стеклянное здание миграционной службы. Яссен сунул свой голокомм в приемник, а угрюмый служащий соскреб что-то с лиловых ногтей.
– Имя, – монотонно произнес он.
– Кассиан Ньюман, – ответил Яссен.
– Гражданство.
– Нбру.
– Пожалуйста, снимите забрало. – Служащий махнул рукой.
Яссен щелкнул застежкой. При виде его бесцветных, белых глаз на лице служащего возникло неподдельное изумление.
– Вы джантарец? – спросил служащий.
– Нет, – буркнул Яссен и снова застегнул забрало. – Мой отец отсюда.
Служащий неопределенно хмыкнул, посмотрел на голокомм, затем опять на Яссена.
– Цель визита.
Яссен замешкался. Под пристальным взглядом служащего у него в голове промелькнула безумная мысль развернуться, заскочить обратно на судно и отдаться волнам. Затем, однако, правый локоть закоченел, и он схватился за руку.
– Повидаться со старыми друзьями.
Служащий вновь хмыкнул, но когда Яссен получил назад свой голокомм, то увидел на нем светящийся оттиск крылатого быка – моханти.
– Добро пожаловать в Королевство Джантар, – произнес служащий и жестом велел Яссену проходить.
Тот шагнул через стеклянные двери и оказался на улицах Рисанти. Морская соль в воздухе мешалась с ароматами специй, привычных и незнакомых. Недавний ливень оставил после себя лужи. Женщина перед Яссеном поскользнулась на мокрой пластине, но шедший рядом торговец успел ее поддержать. Не поднимая головы, Яссен прошмыгнул мимо. Краем глаза он заметил, как торговец перекладывает голокомм женщины к себе в карман, и фыркнул, сдерживая смех.
По пути к внутренней пристани Яссен разглядывал лица прохожих. Уже было два часа после рассвета, а Сэмсон со своими людьми так и не появился.
Яссен вышел на мост между внешней и внутренней пристанью. На другом конце притулился одинокий чайный ларек, сколоченный из потрепанных досок, но внимание Яссена привлекла большая голографическая вывеска.
СОГРЕЙ УТОМЛЕННЫЕ МОРЕМ КОСТИ!
СВЕЖИЕ, С ПЫЛУ С ЖАРУ ЛИМОННЫЕ ПИРОГИ И РАВАНСКИЙ ЧАЙ КАЖДЫЙ ДЕНЬ!
От слова «раванский» по всему телу будто разряд пробежал. Родина. На которую Яссен так стремился, но куда путь ему был заказан.
Он подошел к ларьку. Внутри шипели и дымились три сосуда в форме песочных часов. В нижнем отделении плавали, завариваясь, чайные листья. Дородная сешарийка переворачивала сосуды через определенные промежутки. На руке у нее был вытатуирован бык.