«Продолжу на перемене», – решил Сергей Петрович. Но едва грянул звонок, как Сергей Петрович вскочил и, расталкивая ребят, побежал искать Юрку из шестого «В», который обещал, но так и не принес до сих пор схему детекторного приемника. Напрасно Сергей Петрович пытался остановиться, он лишь мысленно мог ужасаться собственному неприличному поведению. «Ученик называется! – в отчаянии восклицал он про себя. – Знает, что нельзя, а все равно носится сломя голову, хотя у самого уроки не выучены!»
Ноги Сергея Петровича остановились. «Вот, вот! – обрадованно летели «взрослые» мысли. – Мне ведь надо географию “подчитать”!» Он развернулся и прежним галопом бросился в класс за географией. Это была пусть неполная, но победа.
На математике ничего существенного не произошло, на географии тоже не вызвали, и Сергей Петрович с огорчением вспоминал о минутах, зря потраченных на лихорадочное листание учебника. Зато на рисовании Сергей Петрович сумел отличиться. Рисование вел чертежник, донимавший всех бесконечными композициями из геометрических фигур. Сергей Петрович быстро пролистал свой альбом, украшенный кривобокими монстрами, а затем в пять минут на глазах у изумленного чертежника выполнил вполне приличный эскиз пирамиды и шара, положенного у ее основания. В дневнике появилась вторая пятерка. На переменах Сергею Петровичу теперь тоже удавалось сдерживать себя, не встревать в свалки и не орать знакомым через весь коридор. Казалось, дело пошло на лад. Но после уроков произошло событие, абсолютно невозможное в прежней жизни Сергея Петровича, – он поругался с классным руководителем!
Людмила Константиновна перехватила его на улице у самых дверей.
– Сергей! – сказала она. – Беги домой, переоденься в парадную форму. К трем часам тебе надо быть в Доме пионеров на встрече красных следопытов с ветеранами.
– Почему это я? – спросил Сергей Петрович.
Он прекрасно понимал недопустимость такого тона в разговоре со старшим, тем более с собственным руководителем, но фраза сама сорвалась с языка, прежде чем Сергей Петрович успел собраться. А еще через секунду он понял, что снова, как и утром, ничего не может сделать.
– Сергей, – строго сказала Людмила Константиновна. – Тебя еще осенью выбрали в красные следопыты, сейчас март, первый раз тебя попросили что-то сделать, а ты вдруг не хочешь!