Серый, измазанный пылью мужичок потянулся всем телом и нехорошо улыбнулся…
– Милок, валил бы ты отсюда! – Валерия как-то странно крутанула руку, и выдернула её из крепко стиснутых пальцев Топота.
Топот стремительно, но не сильно – что бы просто сбить спесь с этой дуры, врезал Валерии по лицу.
Его опыт свидетельствовал о том, что женщины очень сильно боятся ударов по лицу и впадают в дикую панику, если их «привести в чувство» таким вот методом… Один удар по лицу, и девушка становится куда покладистее и спокойнее. Чо…
Вот только Валерия успела дёрнуться в сторону, и рука Топота просвистела мимо её носа.
Тут же девушка как-то странно побледнела – её зрачки превратились в две булавочных точки и она… исчезла! Превратилась в смутно различимое пятно!
В районе печени Топота что-то взорвалось, обдав его изнутри дикой болью! Затем на челюсть обрушился сильный удар и – не успел ещё Топот даже толком шлёпнуться наземь, как его бедро окатила жуткая боль!
Волк и Кирпич рванулись вперёд – Волк, без затей, врезал Валерии по лицу кулаком, а Кирпич успел выдернуть из рукава нож, и попытался ударить девушку в горло рукоятью.
Кулак Волка пролетел мимо, а затем сам Волк потерял равновесие, перелетев через ногу Валерии, треснулся сей спиной об жёсткую, покрытую горячей пылью и камнями, утопанную землю – да так, что в одну секунду всё дыхание вышибло.
Кирпич не успел даже как следует размахнуться – его запястье обожгло болью – заточка вылетела из онемевших пальцев, а затем удар в висок, резиновой дубинкой сшиб его наземь!
Еремей крутанул резиновую дубинку в руках и успел «отоварить» Друню по руке как раз в тот момент, когда тот выдернул из-за пояса переделанный под болевые патроны, газовый пистолет. Удар дубинки пришёлся точно по пальцам – «отсушив» их.
Пистолет выпал из потерявшей чувствительность руки Друни, а Еремей крутанулся вокруг своей оси и с такой силой шарахнул Друню по шее, что тот рухнул на землю и покатился по песку и пыли.
Валерия шагнула вперёд, и ударом кулака в челюсть свалила наземь Кирпича, что мотая головой, попытался встать – удар кулака хрупкой, по крайней мере, на вид, девушки, по своему воздействию был равен удару кувалдой – «баклан» шлёпнулся лицом в пыль и уже никаких попыток встать, не предпринимал.
– Так-с… Ну офигеть не встать – как у нас день начинается… – Еремей, прищурившись от бившего в глаза солнца, перегнул резиновую дубинку вдвое. – Чего это было?