В магазине снова были только хлеб и консервы.
– Возьмите тушенки, – предложила продавец девушке.
Алла поерошила указательным пальцем в кошельке и произнесла:
– У нас так скоро и деньги кончатся, нужно экономить, а то никуда мы не доедем.
– И зачем мы только сюда поехали? – добавил мальчишка.
– Ладно, не горюй, – попыталась подбодрить сына мать, – доедем. Все равно доедем.
В здании «аэропорта» они сели на два стула и один поставили между собой. На него постелили газету, поставили банку тушенки и разломили на несколько кусков полубуханк у слегка черствого хлеба. И только после этого поняли, что консервную банку им открыть нечем.
– Ой, сына, а чем же нам банку-то открыть? – взглянула на сына мать.
Лицо мальчишки тоже выражало недоумение.
– В поезде открывалка у соседа была, а своей-то у нас нету.
– Вот, возьмите, – предложил один из мужчин. Он сидел у стены на скамейке.
– Спасибо! – Алла воткнула открывалку в банку и ловкими движениями открыла ее. В нос ударил аромат мяса и желе, в котором оно было.
– Вкусное какое мясо! – произнес Санька. Он набил полный рот этой вкуснятины и теперь усиленно жевал ее.
– И как его много! – добавила мать.
Однако всю банку они не осилили. Прикрыли крышку, завернули ее в газету и убрали в сетку с хлебом.
– Чаю горячего хочется, – вздохнул сын.
– Да, где бы теперь кипяточка раздобыть? – произнесла громко Алла – как бы спросила всех присутствующих.
– Здесь нигде нет, – отозвались пассажиры и кассиры.
– Вы купите в магазине кипятильник и кипятите в кружках, – посоветовал один из пассажиров.
За короткими разговорами о том, «кто – откуда – и куда» скоро наступил вечер. Никаких рейсов в течение дня не было. Темнело, и нужно было где-то переночевать.
– У нас гостиниц пока нет, – закрыв дверь в отдел с кассами, сказала сотрудница «аэропорта». – Спите здесь, в зале. Тут хоть не так холодно, как на улице. Да и уходить отсюда далеко нельзя. Каждую минуту может прилететь борт, и если вы его пропустите, то проторчите здесь долго. Как услышите шум вертолета, выходите и узнавайте, куда он идет, – посоветовала женщина.
Пассажиры, кто не улетел, давно заняли себе места вдоль стены и улеглись. Кто подложил себе под голову сумку, кто – шапку, кто постелил газеты и лег на них. Алла тоже расстелила несколько газет на полу, и они с сыном устроились на ночлег. Уснули они буквально сразу – настолько они уже устали от своих нынешних мытарств.