– Давай-ка, тебя в порядок приведём, а потом уже поговорим, – присаживается передо мной на корточки, касается ладонью плеча. – И врачу тебя показать не помешает, – рассуждает вслух, моего мнения совершенно не спрашивая.
– Скажите, где мы находимся? – повторяю мучающий меня вопрос. – Меня пытались похитить?
– Ты у меня дома, за городом. А те люди, они пытались тебя похитить, чтобы продать в бордель. Мы давно за ними охотимся, одного ублюдка задержали, и очень скоро, я надеюсь, накроем всю банду. Давай, не трать силы, поднимайся, – помогает встать, снова подхватывает на руки и несёт к входу в дом.
Чувствую, что меня клонит в сон, а ещё в области затылка какое-то странное ощущение. Касаюсь пальцами головы, чувствую подозрительную липкость.
Подношу руку к лицу, в нос ударяет тошнотворный металлический запах.
Боже…
– У меня что, кровь? – паника накрывает меня с головой, словно огромная волна.
Я чувствую себя странно и потерянно.
– Как тебя зовут? – спрашивает мужчина вместо того, чтобы ответить на мой вопрос.
– Марь-яна, – роняю, заикаясь.
– А лет сколько? Восемнадцать есть?
– Есть… Девятнадцать.
На крыльце мужчина ставит меня на землю.
– Проходи, – Сергей открывает ключом входную дверь и широко распахивает её передо мною. – Я вызову врача, а ты пока можешь пройти в ванную, сама справишься?
Киваю в ответ.
– Только не запирайся, чтобы в случае чего мне дверь вышибать не пришлось.
Скрываюсь за дверью ванной комнаты, тщетно пытаюсь собраться с мыслями.
Вот это я вляпалась!
На дворе ночь, а я в чужом доме, дезориентированная, с пробитой головой.
Присаживаюсь на край ванны, включаю воду. Споласкиваю руки, лицо и шею, поднимаюсь и по инерции начинаю снимать с себя одежду.
Кажется, не ведаю, что творю.
– Марьяна, – майор тактично стучит в дверь. – Я принёс аптечку, чтобы обработать раны, могу войти?
– Да, – отвечаю на автомате.
Мужчина открывает дверь, смотрит на меня широко распахнутыми глазами и после смачно выругивается.
– Ты что творишь, мелочь? – пересекает ванную, хватает с крючка полотенце, которое находится за моей спиной, и закутывает меня в него.
– Я? – уточняю растерянно.
– Да, ты. Зачем сказала, что я могу войти, если голая?
– Голая? – опускаю взгляд на своё тело, которое уже спрятано под полотенцем, и медленно начинаю понимать, что натворила.