Голос в наушниках звучал ещё некоторое время, а затем стих.
– Да что же это… – прорычал неудобный гигант. – Вот кто-нибудь знает, где та мерзота, которая всё это пишет?! Где твари, адрес их?!
Он приподнялся и точным броском вбил в мусорную мишень полупустой пузырёк с кофе. Опустившись в кресло, великан навалился на стол, зажал руки между ног и замер. Толстая нижняя губа отвисла, оголяя дёсны, взгляд стал тупым и мутным.
– Миха, ты как? – оживился молодой человек по имени Момолай. – Чего случилось-то?
Он пододвинул своё кресло ближе и заглянул в лицо великана. Миха на порыв не отозвался. Момолай начал говорить что-то общее, обкладывать расчётами. Лимданилович вздохнул, поднялся – как старший, он не мог оставаться в стороне. Пересев за столик коллеги, старик жестом велел молодому человеку заткнуться.
– Тебя всё это как-то касается? – спросил Лимданилович у Михи.
– Конечно касается. Валентина попадает, – севшим голосом выдавил тот.
– Так нескоро, наверное. Вы же молодые. Отсрочка же ещё по возрасту… Ей сколько сейчас? Сорок-то есть? Да нет вроде… Да?
– А толку? – ответил Миха, не подбирая губу.
– Не стоит так-то… Может, изменится ещё, – начал было Лимданилович, но осёкся.
– Данилыч, ты за меня всерьёз переживаешь? – спросил Миха и перевёл взгляд на собеседника.
Тот не выдержал, опустил голову, прикрылся плечом.
– Или так, за компанию? – продолжил великан. – Сам-то как? Четверых сыновей слил, пятого готовишь?
– Ну что ты завёлся? Не просто это с детьми, не просто, – стараясь удержать покровительственный тон, ответил Лимданилович.
– Жена такая же спокойная? Младшего отдаст или сама в бой?
– Думаю, что скорее сама…
– Вот, – Миха выбросил слово, как перчатку. – И плевать ей будет и на кислородные льготы, и на тебя, Лимданилович, и на остальных…
– Так мать же, – растерялся старик. – Ей воевать надо.
– Тогда чего ты подсел? – лицо Михи вдруг ожило и взгляд прояснился. – Слышь, мужики, – прогрохотал он, – как думаете, можно как-то эту войну закончить?! Куда сходить надо?! Меня что, одного это волнует?!
Наш герой приподнялся, оглядывая зал, но мысль его не обрела поддержки. У присутствующих не нашлось ни ответа, ни сколь-нибудь одобряющего жеста.
– Ты что думаешь? – Миха ткнул в плечо Момолая.
– Ты это… осторожнее, – поморщился тот. – Про какую из войн думать-то надо?