Полтора года вкалывал, как проклятый. Если Петрович не повысит мне зарплату до пятисот тысяч, пусть ищет другого дурака, согласного жить полгода в хижине в лесу, где волки воют и морозит так, что задница трескается.
Впрочем, я бы согласился и без повышения зарплатой ставки. Но ему знать об этом не обязательно. Немного блефа никогда не помешает. Терять-то мне нечего. Как оказалось, я и не имел ничего, а думал, что потерял все два года назад вместе с Лилькой. А потом понял, что это все ерунда, сам себе что-то придумал и сам из-за этого расстроился. С одной стороны, хорошо, что избавился от девки, которую никогда не любил. А с другой… эта сука так жёстко ударила по моему самолюбию, что я ещё полгода кости собирал. Оказывается, невозможно контролировать все, даже если думаешь, что у тебя получается.
Меня отвлек звонок.
Я поморщился, когда услышал голос Петровича, моего начальника. Последние полтора года я работал на износ и он решил, что я визжу от восторга, когда беру сверхурочные.
– Пятница, вечер, Виталий Петрович, – вздохнув, сказал я, – Нормальные люди сейчас бухают, а не выезжают на объект на окраину города. Кто вообще работает в такое время?
– Ты бухаешь, Алексей? – спокойно спросил Петрович, зная, что не бухаю. Уже полтора года, как вышел из полугодового запоя.
– Нет, я в спортзале.
– Вот видишь, а некоторые приезжают из Китая, и у них совсем другое ощущение времени, Алешенька.
– Я так понимаю, другие отказались?
– У Кирилла семья, он сейчас не в городе.
– Когда-нибудь и я обзаведусь спиногрызами, и вы перестанете меня дергать посреди ночи.
– Ещё вечер, Алексей, ещё вечер.
Ага, десять вечера. Через пару часов будет уже полночь, ровно в тот момент, когда я достигну высотки в новом районе Москвы.
Петрович сам имел пятерых детей и относился весьма трепетно к семейным, а с холостых драл три шкуры. Несложно догадаться, что я был холостой, раз он дёргал меня в ночь на выходной.
– Эй, Лёх, мы с пацанами решили в клуб, ты с нами? – подплыл ко мне потный Серёга, которому, видимо, не хватило выложиться на ринге. Он отер бородатое лицо мокрым полотенцем и взглянул на меня выжидающе.
– Нет, меня по работе снимают.
– Что, опять?
– Не опять, а снова, это разные вещи.
Серёга рассмеялся, шутливо ударив меня кулаком под дых. Я сделал вид, что уворачиваясь, хотя не против был сломать пару ребер и отоспаться в больничке. Пора завязывать с переработками, иначе я решу, что лучше бухать. Серёга будто прочитал мои мысли.