– Да вот, гад, сопротивлялся, двоих убил, двоих ранил!
– Ну я вижу, ты справился. Только некогда отдыхать. Кидай раненых на подводу и айда! Богатая добыча ожидает! Целый караван из Византии, и мы должны успеть пока они до города не доехали!
Стонущие раненые в два счёта были уложены на подводу, и все тронулись в путь. Убитых бросили тут же. На полянке остался Тощий, распутывающий ноги коню. Едва почуяв свободу, громадный конь заржал, поднялся на дыбы и со всей силы так пнул копытом разбойника, что тот перелетел через всю поляну и упал в кусты. Любой другой на его месте тут же умер от такого удара, но только не Тощий. Согнувшись пополам, надрывно кашляя и потирая грудь, он выбрался из колючего кустарника. Вся его прекрасная шелковая рубашка была разорвана в клочья, а пышное жабо болталось отдельно. Он вытащил из-за пазухи плотный свёрток тонкого полотна, который и спас ему жизнь. Конь же ускакал в неведомые дали.
Издалека раздался свист, разбойники звали отставшего товарища. Подойдя ещё раз к распростёртому телу Великана и злобно пнув его, Тощий, так же согнувшись, и захлёбываясь кашлем, мелкой рысцой бросился догонять подводы.
Сидя в кустах и наблюдая за происходящими событиями, я ни разу так и не шелохнулся. И теперь почувствовал, как затекло всё моё тело. Я с трудом поднялся, потирая ноги, в которые, казалось, вонзились сотни мелких иголок, и тут в обрамлении кустов, на полянке, тихо появилась фигура. Крысообразный! Я застыл. Так же, как и в первый раз, он обежал её вокруг, низко пригнувшись, и, казалось, вынюхивая что-то на земле. Подбежал к поверженному человеку, наклонился, прислушался. Потом, неожиданно легко подхватив забытые разбойниками седельные сумки Великана, так же тихо скрылся.
Уф-ф! Я облегченно вздохнул. Этот человек внушал мне больший ужас, чем все дикие звери леса. Не хотел бы я когда-нибудь ещё встретить его. Слава Богу, что он меня не видел!
Выждав время и убедившись, что никто больше на полянку не вернется, я выбрался из своего убежища и вышел на то место, где несколько часов назад сидел, с таким удовольствием закусывая хлебом и запивая водой. Я решил осмотреть Великана, может быть, с ним были какие-то бумаги, проливающие свет на то, кем он был и куда направлялся.
Наклонившись над лежащим, я поднял его рубаху. Под ней, по обыкновению должен быть пояс, на котором носились кошельки, ключи и всё, что не должно быть замечено кем-то другим. Там, действительно, висел кожаный кошель, где было несколько золотых и серебряных монет и куча медяков. Но никаких бумаг на нём я не нашёл. Под его рубашкой я обнаружил медальон замысловатой формы, с изображением Святой Девы. Пока я его разглядывал, мне вдруг почудилось, что Великан вздохнул. Приникнув к его груди, я услышал редкие удары. Он был жив! Я достал из своей сумки баклажку с водой и влил немного воды в его губы. Вода застыла на запекшихся губах и потекла по его короткой каштановой бороде. Наконец его губы дрогнули, и влага просочилась внутрь.