– Да, может он сам поделится с нами опытом? Это же вы готовили «Игры будущего» в том году для Казани, да?
– Так, – Александр улыбается, закидывает ногу на ногу, складывает руки на коленях, – у меня чувство, что это не собрание волонтеров, готовых к работе над выставкой, а встреча фанатского клуба.
– Ну почему «фанатского» сразу? Просто нам, например, вашу галерею и Виктора приводили в пример как отличный симбиоз бизнеса и культуры, – темноволосая девчонка улыбается Александру. – Интересно же узнать из первых уст, как можно зарабатывать в такой сфере.
– Согласен! Знаете, сколько раз перед поступлением на худграф мне родители говорили, что художники еле концы с концами сводят? Но ведь это не так. Средневековый стереотип.
Пока ребята весело перекидываются фразами, наблюдаю за Александром. Мужчина ухмыляется уголками губ, явно сдерживая настоящую улыбку.
– Ага. Или все-таки он не художник, а разраб. IT правят миром!
Инстинктs срабатывают за секунду до того, как мозг успевает понять, что происходит.
Он здесь, Василиса.
Чувствую взгляд, от которого волоски на шее встают дыбом, а тело наливается свинцовым напряжением. Впервые так четко ощущаю чье-то присутствие еще до того, как вижу его.
– Нет, он заканчивал худграф вообще-то, – девичий голос слышу, как сквозь вату, потому что неуклюжее трусливое сердце решает споткнуться.
Александр поднимает взгляд поверх наших голов, и за спиной слышу знакомый насмешливый голос.
– Вообще-то, он с него с треском вылетел прямо перед защитой диплома.
В зале становится тихо. Я сама превращаюсь в статую.
Смотрю на свои коленки. Знаю: обернулись все, кроме меня.
Да, трусиха. И пусть.
Лучше так, чем развернуться и увидеть в глазах человека, которым ты восхищался, которого считал кем-то вроде примера для подражания, издевку. Или брезгливость. Или взгляд, кричащий о том, какой дешевой подстилкой тебя считают.
«Нахрена ты ее притащил».
«Просто не мешайся».
«Хороший секс помогает при простуде?»
– Виктор… Александрович? – Тоненький голосок нарушает тишину. Та самая «третья» девчонка запинается на отчестве.
– Он самый. – Поднимаю взгляд на ответившего вместо Виктора Александра. Может, пронесло? Может, уважаемый и очень занятой Виктор Александрович поздоровался и свалил?
Кому я вру? Сковавшее тело напряжение ушло бы вслед за ним.