Барон читал, комментируя вслух:
– Права и обязанности сторон должны быть зафиксированы в письменном договоре. Ничего не имею против. Далее, проживание в раздельных спальнях; обязательство не препятствовать свободе передвижений супруги; обязательство не препятствовать работе и научной карьере; супружеский долг только по взаимному согласию. Надеюсь, не письменному?
– Не настолько уж я формалистка! – возмутилась я, вздернув подбородок. – Будьте уверены, барон, я сумею донести до вас свое согласие… и несогласие, если придется.
– Не сомневаюсь, – пробормотал он, смерив меня непонятным взглядом, и вернулся к чтению, теперь уже про себя.
Дочитав, он поднял на меня взгляд.
– Разве это реально? Мне сказали, проклятие очень сильное. Не зная исходных условий, перебить его практически невозможно.
– Зато можно обойти, – мягко улыбнулась я, хотя его неверие в мои силы задело. – Я постараюсь, при условии вашего полного содействия.
Вместо ожидаемых вопросов он глубоко вздохнул и недоверчиво покачал головой.
– Вы необыкновенная женщина, Маргарита! – произнес он с чувством и поднес мою руку к губам. – Конечно, я буду вам крайне признателен за помощь. Поверьте, мне самому не по нутру вся эта история с вынужденным браком.
В горле у меня пересохло. Я вдруг осознала, что мы наедине, причем в спальне!
Признаюсь, до «замужества» я вела довольно замкнутую жизнь и на свидания ходила всего несколько раз. Обратная сторона благословения – боязнь случайных связей. Ведь даже у обычных людей амулеты против нежелательной беременности срабатывали не всегда, что уж говорить обо мне! Я предпочитала не рисковать.
– У меня научный интерес, – заверила я с улыбкой и покосилась на исписанные листы. – Надеюсь, вы не будете возражать, если я использую материалы для своей докторской? Без упоминания имен, разумеется!
Четко очерченные губы барона дрогнули, и он наконец выпустил мою ладошку.
– Располагайте мной и моими людьми, как сочтете нужным, – разрешил он серьезно.
– Вот и прекрасно! – просияла я.
Не знал барон, на что соглашается, а я пока не собиралась его просвещать. Вдруг пойдет на попятную?
– Что-нибудь еще? – он смотрел все еще напряженно, разве что стискивать подлокотники перестал.
Подавив соблазн под шумок потребовать что-нибудь эдакое, я кивнула.
– Хочу съездить домой за вещами.