Как всегда при звуке своего полного имени я поморщилась. Надо же было маме назвать дочерей Маргаритой, Ириниэль и Джульеттой!
– О, разумеется! – адвокат чуть заметно улыбнулся. – Обратите внимание, если по истечении трехлетнего периода вы пожелаете означенный брак расторгнуть, барон обязуется этому всецело содействовать, даже готов выплатить солидную компенсацию.
И воздел указательный палец.
Я молча его разглядывала, подспудно ожидая, что сейчас в кабинет ворвутся сестры с криком: «Шутка!»
Хотя до сих пор Ирэн ограничивалась максимум стаканом холодной воды на подушку утром, Джули и вовсе к розыгрышам не склонна.
Коллеги же вряд ли до такого додумаются.
– Зачем? – спросила я, устав от этого нелепого разговора. – Объясните, зачем титулованному аристократу жениться на простой горожанке, которую он в глаза не видел? Даже в наше просвещенное время баронство кое-что значит!
– Вот именно! – просиял мистер Харпер, как будто я была свидетелем, чьи показания позволили ему добиться оправдания клиента. – Баронство кое-что значит!
Я встряхнула волосами. Ах, как ругалась мама, когда я еще девчонкой обкорнала свои рыжие косы! Теперь они отросли ниже плеч, но все еще были далеки от прежней длины по пояс.
– Вы так и не ответили, зачем барону этот нелепый брак.
– Разумеется, с той же целью, с которой заключаются все прочие браки, – ответствовал юрист, пригладив седые бакенбарды. – То есть для рождения потомства.
Ощутив желание с размаху опустить на седую макушку адвоката его собственный портфель, я глубоко вздохнула.
– Почему же многоуважаемый барон не хочет, чтобы наследника ему родила девушка его круга?
По-видимому, вопрос угодил в яблочко. Адвокат сконфуженно кашлянул и отвел взгляд.
– Я уже говорил, вопрос весьма деликатен. Надеюсь, мои слова останутся между нами?
– Конечно, – кивнула я настороженно. Не нравились мне такие многозначительные вступления.
– Видите ли, мисс Саттон, у барона имеются некоторые затруднения…
– Какого рода? – бесцеремонно перебила его я, устав от юридических экивоков.
Адвокат наконец посмотрел мне прямо в глаза. И проронил одно слово:
– Проклятие.
Я пожала плечами и одернула жакет.
– Сочувствую барону, однако при чем тут я?
– Буду откровенен, – голос адвоката сделался тих и вкрадчив. Таким только доверчивых кроликов приманивать. – В своей кандидатской диссертации вы рассматривали вопросы наследственности, передачи и искажения (мутации) магических даров в поколениях. И, по мнению весьма компетентных лиц, которых мне не хотелось бы называть, объект исследований М. – вы сами.