Сама презентация ей понравилась, к работе маркетолога, пиарщика и специалиста по связям с общественностью придраться было нельзя. Кира предполагала, что с юридической точки зрения вся работа центров тоже отполирована до гладкости. Ролик продавал ту же идею, что некогда Французская Революция, но в отличие от последней не разрешал обиженным убивать обидевших, и это было именно то, что не позволит такому проекту прижиться на Балканах. Застарелые этнические конфликты третью сотню лет мешали балканским вампирам объединиться в альянс. Призыв в общему благу через общее равенство породит очередной виток обмена старыми обидами. Кира хорошо понимала, что ни один болгарский вампир добровольно не отдаст свою квоту в пользу соседа-турка, однако то же правило работало и в сторону православных соседей.
От размышлений отвлек звонок телефона. Не глядя смахнув по экрану, Кира включила громкую связь.
– Ты кого наняла для реставрации? – разлился по комнате зловещий голос Арины.
– И тебе привет. Строительную бригаду, рекомендованную кметским секретарем.
– Они идиоты!
– Это было предсказуемо, но рекомендацией городского совета пришлось воспользоваться во имя будущего блага. – В тоне мелькнул сарказм. – Чем прогневили госпожу эти люди?
В ответ Арина экспрессивно высказалась на незнакомом языке, легко заменяя нехватку подходящих терминов словами из языков, Кире знакомых.
– Я поняла только арабские ругательства, – сообщила она в образовавшуюся паузу.
– Они выкинули мозаику! – возмущенно, но лаконично сказала Арина, что, впрочем, не прибавило Кире понимания.
Она хотела было напомнить, что в запасниках исторического музея полно не собранных пазлов для вампиров среднего возраста, но подруга заметно полыхала гневом, и Кира не стала добавлять ей раздражения своими шутками.
– Котенце, я не понимаю, почему ты сердишься. Какая мозаика?
– Из твоего борделя!
Кира быстро перебрала в уме отделку “Золотой раковины” и вынужденно признала, что ни о какой мозаике не может быть и речи. Интерьер спа-салона с дополнительными услугами был ультрасовременным. Потом вспомнила, что Мила назвала борделем купленные незадолго до отъезда развалины.
– Бордель в старом городе? – уточнила на всякий случай.
– Естественно! Зачем ты связалась с Мирковым? – булькала негодованием Арина.