– Доброе утро, Саныч. Взвесь-ка мне немного сыра. Только хорошего, не как в прошлый раз.
– Обижаешь, Алекс, у меня лучший сыр! Такой варили еще до погружения*. Да ты бы сюда и не приходил, если бы это было не так, – обиделся стоявший за прилавком старик грузного телосложения, в белоснежном переднике с эмблемой сыроварни. – Просто ты не любишь сыр с каракатицей.
Он был небольшого роста, малоподвижный образ жизни сделал его пухлым и даже круглым. Варить сыр, было кармой по рождению. Талант передавался по наследству и, самое важное, это пухляшу нравилось. Даже мысль не посещала, заняться чем-то другим. И отец, и дед, прадед, прапра… Рецепты передавались по наследству, и каждое поколение вносило свою лепту в его усовершенствование.
–Доброе утро, соседи! – в лавку зашла молодая особа. Тонкий стан перехвачен ремешками; волосы, черные, как смоль, стянуты в тугой пучок, холодного тона кожа без намека на косметику, которая для нее и не нужна. Каждый, кто хоть на секунду ловил взгляд ее бездонных синих как воды Великого океана глаз, оказывался в плену и не хотел свободы. Если только Мадина его сама не отпускала.
–Доброе утро, – хором ответили незнакомке хозяин лавки и его посетитель.
Хм, "доброе утро" …а что оно такое утро, и почему оно доброе? Здесь, на глубине все только и говорили, что утро, это когда гигантская звезда вдруг освещает планету, и всем становится светло и хорошо, не так как в тусклых коридорах. Но никто не помнил утро, оно осталось мифом, как и день, и вечер, и ночь. Слишком долго люди жили здесь, под водой, так что полностью забыли, как жить там, на поверхности, куда выйти казалось невыполнимым, глупым и невостребованным. А пожелания доброго стало обычной традицией, обозначающей просто время суток. А сутки, это двадцать четыре условных часа. И никто не знал, почему двадцать четыре. Это было аксиомой, не требующей доказательства. Здесь, под куполом было все необходимое, или почти все, без излишеств. Люди довольствовались тем, что дает океан и в благодарность за это платили ему заботой. Считалось кощунством навредить плавно текущей жизни океана или взять больше, чем надо для жизни. Живущие здесь, отличались прямолинейностью, честностью и чутким отношеньем друг к другу и окружению. В них не было злобы, зависти, лести, осуждения. Каждый жил как хотел и мог, заботясь не только себе.