Пришла провожать в путь и соседка, Мария Петровна. Держалась она в присутствии отца Володьки, холодно. Торопливо поцеловала Куренкову в лоб, перекрестила, пробормотав в напутствие.
– Ты уж, не сердись на нас, Володька. Сам знаешь. В деревне так и живут. И, не забывай в свою деревню, где ты родился. Тут у тебя дом. Надо, присмотрю за домом. Мне это не трудно. Рядом же. А обижать тебя не дам твоему отцу. Знай это, Володька.
*
Уезжал он, а и правда, тяжело. Отец молчал. Да и что он мог сказать ему сейчас. И так было ясно, по его виду, по его глазам. Подкашливал, будто, как специально, чтобы чем – то занять себя, в присутствии соседки. Да и как он еще решился, проводить его до поезда? Тоже сел рядом с ним, на заднее сиденье «Москвича». Знакомый отца, хозяин машины, пожилой уже в годах был он, из Васильевки, что за «деляночным» лесом, подмигнул Куренкову, как бы задабривая, сказал, вздыхая, будто к себе больше обращаясь.
– Поехали. Дорога плохая, знаю. Доедем.
В дороге больше молчали. А что было говорить. И чтобы как – то разрядить обстановку, не сидеть букой в присутствии отца, он молча сунул ему письмо мамы, чтобы он ознакомился содержанием. А тот, как только глянул, поспешно отдал обратно письмо сыну.
– Знаю я это письмо, сынок. Знаю. Встречались они, накануне. Ругал я её. Прости её, не разумную. Не держи на сердце, на нее злобу. Все мы виноваты, перед твоей мамой. Теперь её, уже не вернуть, – вздыхает он, прося у сына тоже сигарету. – Иван, – кричит он нарочно громко, обращаясь к водителю. – Не ругай нас за дым. Сына все же я провожаю, на большую жизнь.
– Мне все равно, – отвечает тот. – Курите. Только осторожно, не подожгите там сиденье.
Из приспущенного, сзади окна, на них хлещет боковой ветер. Машина, то подпрыгивает над неровностью дороги, то юлит в сторону. Водила Иван, еле успевал крутить баранку машины.
Вскоре, показались строения станции.
Когда подъехали к барачному виду вокзалу, отец ему напомнил.
– Поезд твой проходящий. Билет только за час поезда будут продавать. Но, попробуем. Дадут, может. Впереди еще, до твоего поезда, почти три часа. Сходим в станционную столовую. Покушаем. Я хочу еще сын, купить тебе подарок какой. На память. Не беспокойся. Деньги у меня есть. Так. Мобильник у тебя есть. Часы, вижу, на руке у тебя. Решено, – говорит он затем, воодушевившись. – Подарю – ка я тебе… Сейчас я сим карту только выну с телефона. Твой такой, простоватый. С рогами. Помни меня, сын. И прости за все.