– Это правда? – я не ошиблась.
– Да, но я его никогда не видела, – продолжаю я, – моя мать была его сумасшедшей поклонницей, приезжала в тюрьму и забеременела во время одного из таких визитов. Когда я узнала, я была в ужасе, но потом… – делаю многозначительную паузу, – подростком я стала писать ему письма. Рассказывала, как у меня дела в школе, как меня все бесят, и спрашивала, как бы он их убил. Я знаю много способов убить человека. Он меня научил.
– Ты собиралась убить Зои?
Я давлюсь воздухом. Вот чего я точно не ожидала, так что он спросит об этом. Я зашла далеко, и отступать поздно, но, честно говоря, я не продумала свой дальнейший план, пустившись в чистую импровизацию. Я не была готова к настолько личному вопросу, к вопросу, на который у меня нет ответа. И я сильно сомневаюсь, что сейчас подходящий случай, чтобы развернуть многословную отповедь о наших созависимых отношениях с лучшей подругой. Впрочем, другого случая может и не представиться, а этот тип хотя бы не требует плату, за то, что меня слушает.
– Не знаю, – честно говорю я, – мы подруги, очень давно. Но она… Она использовала меня, разрушила мою жизнь. Я тоже не безгрешна, – я вспоминаю о потрахушках с Брэдом и быстро добавляю, – но она поступала со мной куда хуже.
Я будто оправдываюсь. Оправдываюсь за те гадкие делишки, что творила в Нью-Йорке за спиной у Зои. Творила, а потом приезжала к ней, чтобы быть жилеткой для слез, когда она плакала из-за тупого Брэда. Но моей вины в произошедшем не меньше. В этой тесной коморке мне некуда спрятаться от мучительной рефлексии.
– Если ты хочешь ее убить, то я не выпущу тебя отсюда, – вдруг говорит мой похититель. Его тон серьезный, почти строгий, как у родителя, отчитывающего нашкодившего ребенка. Никаких видеоигр и компьютера. Ты наказана. Будешь сидеть в комнате и думать о своем поведении.
– Почему это? – роняю я, и лишь запоздало до меня доходит, – а ты собирался?
– Я не могу позволить тебе причинить ей вред, – заявляет он, – кто ты такая? Действительно ее подруга, или ты придумала это? Она постоянно у всех на виду, всяких сумасшедших в том числе.
– Всяких сумасшедших!? – кричу я и злюсь так сильно, что у меня опять появляются силы, чтобы вскочить и начать колошматить кулаками в стекло, – ты, нахрен, издеваешься?! Ты, блядь, похитил меня и запер здесь, разгуливаешь в этом жутком наморднике – и это я – сумасшедшая?! Да какого хрена!? Сейчас же иди сюда и ответь за свои идиотские слова!