– Спасибо, – еще раз поблагодарил Андрей. – После Нового года обязательно позвоню.
Из-за «чудо-машины» или благодаря авторитету Маховой, но сейчас мысль о возвращении в науку не казалась глупой.
Он попрощался, быстро спустился по лестнице и вышел в пустынный институтский двор. Померанцев, сгребавший с газона последнюю листву, издали махнул ему рукой.
Сани шли туго: полозья вязли в глубоком неслежавшемся снегу. Константиныч потел в расстегнутом пуховике, утирал шапкой лоб. Хотелось сбросить лямку и завалиться спиной в сугроб, закурить, махнув на все рукой – но рядом Сергеич упрямо переставлял обутые в старые валенки ноги. И Константиныч тоже переставлял.
Перевалило за полночь, хмель давно выветрился. Вчерашнее предложение Сергеича наведаться "на дачи" больше не казалось здравым – но дело было сделано: небольшая печка-булерьян, взятая из чужой баньки, лежала на санях, присыпанная снежком. Оставалось дотащить до дому и да продать.
– Жить надо, Константиныч! – гудел над дорогой голос Сергеича. – А у нас с тобой, так то разве жизнь?
И Константиныч кивал, соглашаясь. Топтал снег: левой-правой, левой-правой… Его доли с продажи печки должно было хватить закрыть кредит, который он брал на ремонт старого УАЗика, и еще про запас бы чуток осталось. "А там, глядишь, и с работой наладится…" – настраивал он себя.
На печку уже и покупатель был.
Кому принадлежал участок, на котором Сергеич по осени заприметил баньку с булерьяном – он не знал, но одна банька там выглядела дороже, чем халупа Сергеича, больше похожая на собачью будку. Дедовский дом, где Константиныч полвека жил с женой и двумя детьми, двухэтажному кирпичному коттеджу тоже был не чета.
– Буржуи сраные, чай, не обеднеют, – бранился Сергеич, а в следующую минуту диву давался: отчего столько добра – и не охраняется как следует? На коттедже сигнализация стояла, но не на участке.
"Оттого и не охраняется, что не обеднеют". – Константиным вздохнул с облегчением, когда впереди показался крайний дом родной Знаменки.
Дотащили с горем пополам.
– Поставим пока к тебе в сарайку, – решил Сергеич. – А дело обмыть надо.
– Нет, – Константиныч неожиданно для самого себя мотнул головой. – Прости, Сергей Сергеич, устал я что-то. Хватит на сегодня.
Сергеич удивился, но спорить не стал.
***