– Ну, бабушка! – в голос воскликнули мы.
– Я уж девять лет как бабушка, – отозвалась она. – И хоть бы какой был с этого толк!
– Ну ладно тебе, мать, не ворчи, – в комнату вошёл дядя Дьюри, потирая и без того красный нос. – Дельные они девчонки: Улле вот в школе хвалили, а Ильса в краску зиморошку уронила.
Про зиморошку – чистая правда, теперь у бабули в лавке есть новая оранжевая пряжа, которую очень охотно берут покупатели. А дядя Дьюри и сам с краской горазд забавляться, создавать новые необычные оттенки, каких раньше не было – розово-лиловые, нежно-голубые, светло-серые. И это кроме привычных ярко-карминных, глубоких синих и естественных белых, бежевых и коричневых.
Ильса от отцовской похвалы зарозовела, а я под шумок спрятала книгу за диванную подушку – глядишь, бабушка не заметит, а там и забудет: дел-то у главы клана ой-ой как много.
Когда мой первый тючок шерсти спрялся, пусть не так тонко и аккуратно, как у мамы или тётки Эдны, но ведь спрялся же! И магия у них намного сильней, между прочим, но не о том речь. Так вот когда я пришла из сарая, книга всё ещё лежала за подушкой. И мы с Ильсой всё-таки…
– Улле, вставай! – раздалось прямо над ухом. – Вставай скорее, сегодня мы едем в Сальбьорг!
Сон был таким ярким и живым, что я почти по-детски взялась тереть глаза и едва успела прикусить язык, чтобы не ляпнуть: «Можно я ещё немножечко полежу». Это я-то, взрослая самостоятельная управляющая новой столичной лавкой «Вязаная магия»!
Будильник по имени Ильса кружился по комнате странным неуловимым вихрем, который хватал то одну, то другую вещь и уносил её в недра дорожного саквояжа кузины. Вчера вечером, когда я собирала свой, Ильса самозабвенно целовалась с Торви, так что сейчас мне вполне можно было чуть-чуть поваляться.
За окном стояла привычная зимняя темень, разбавленная искрами снежинок, светом фонарей и яркими йольскими огнями, ведь до праздника всего ничего. Зима у нас на Севере холодная, декабрьские дни перед самой долгой ночью в году короче птичьего клювика.
И я всё никак не могу привыкнуть, что в столице мы живём в огромном высотном доме на пятом этаже, а вокруг ещё куча таких же восьмиэтажек, в которых постепенно разгораются тёплым светом окна. Это завораживает, и можно представлять, как там просыпаются люди, готовят завтрак или собирают в школу детей.