– Нашли, чем удивить, я сам недавно обследовался. Вам мои показать? Здоров как бык, между прочим.
– За каким вам мое лицо?! Удаляйте сейчас же!
– Да подождите! А, вот, сейчас еще сделаю кое-что… Так, вот. Алиночка, солнце, подбери этой дамочке все, как ты любишь, и скинь ссылку на оплату. Я адрес доставки сразу введу. И нет, это не новая любовница, я от старой, что по твоей милости прицепилась, еще не отвязался.
В полнейшем шоке я наблюдала, как он отправляет голосовое в мессенджере. Фига себе!
– Это что сейчас было? – спросила я.
Владимир же тяжко вздохнул, словно ему приходится иметь дело с не совсем умным человеком. Он подозвал ждавшего окончания нашего разговора официанта, по-хозяйски, словно он бывал тут пять раз на дню, назвал какие-то блюда.
– Может, соизволите пояснить? – прошипела я.
– Может, соизволю. Если вы пересмотрите свою подозрительность и поведение. Я уже говорил, что зла вам не желаю.
– Ага, только трахнуть.
– Так это про удовольствие, Есения, а не что вы себе там придумали! Я за свои пятьдесят лет ни разу не принуждал женщину к сексу. Нужды не было.
– Ну, да, вон, ваша розовая пони, видно, до сих пор песок, что с вас струсился, вернуть не может. Понравились, очевидно, ощущения!
– Какая же вы сучка, Еся!
– От сучка слышу! – процедила я, все же, привлекая своими телодвижениями лишнее внимание.
– Да дочери я отправил все. Она у меня там какой-то специалист по уходу. Сейчас подберем вам все средства, и завтра все доставят. Что же, мне теперь одному мучиться с батареей банок? А?
Его слова стали ударом под дых. Почему-то воспринимать его человеком с такими ошибками как Джульетта было гораздо проще, чем с нормальным прошлым.
– У тебя есть дочь? – чересчур хрипло спросила я.
– Да. Единственная и неповторимая. Хоть что-то хорошее я в жизни сделал. Она, правда, давно живет заграницей, и видимся нечасто. И слава Богу! А то тот хмырь, которого она выбрала себе в мужья, давно бы у меня полосу препятствий проходить научился.
Владимир, судя по всему, не заметил моего замешательства. Ну, и хорошо. Потому что я не представляла что он может подумать обо мне. Сорок лет. Мужа нет, детей тоже. На ниве жизни как женщина я провалилась по всем пунктам.
Карьера – единственное, за что я цеплялась, и та летела в тартарары. Единственная недвижка вот-вот полетит с молотка и отойдет какому-нибудь банку.