Уйдя с работы, Элеонор чувствовала себя подавленной, она не знала, что ей делать, куда идти и чего она хочет. Ее мысли разделились: часть их хотела поехать назад, в больницу к Алексу, а другая половина хотела отдыха, хотела направиться в отель, принять душ и отдохнуть, прийти в себя после бессонной ночи. Борясь с этими мыслями, она сама не поняла, как оказалась около больницы, будто тело само, без ее ведома привело к нему.
Пройдя в палату, посмотрев на Алекса и его изуродованное порезами лицо, она снова погрузилась в уныние. Взяв крем, который оставила Мэй, она тщательно намазала все его раны, параллельно рассказывая ему о своем первом провальном дне на работе.
– Мне надо ехать, собраться и отдохнуть перед рабочим днем. Второй раз, я думаю, мои коллеги не будут мне помогать и прикрывать перед начальством.
Поцеловав Алекса в щеку, Элеонор быстрым шагом покинула палату. Приехав в отель, она набрала себе ванную и заказала в номер бокал белого полусладкого вина. Ей хотелось расслабиться от повседневной суеты, она мечтала о том, как хорошо было бы, если бы она его не встретила, тогда бы ее не тяготило это неудержимое чувство вины. Она считала себя виноватой во всем: в том, что встретила его, затем пошла с ним к Мэй… Прогулка в парке, влюбленность в него – и вот все это привело к неисправимой трагедии.
Слезы накатывались у нее в глазах; казалось, еще одно мгновение – и она очень сильно разрыдается.
Пока Элеонор лежала в ванной, ее посещали дурные мысли: она думала о том, чтобы прекратить свои терзания и переживания, она хотела утопиться. Дважды она погружалась под воду, но в последний момент инстинкты самосохранения преобладали, и Элеонор выныривала, жадно хватая каждый глоток воздуха.
Переутомившись в теплой воде, она нехотя вылезла из ванной; не вытираясь, шатающимся в разные стороны шагом прошла к кровати, ее обмякшее тельце упало на белоснежные простыни, словно лепесток розы, опавший с бутона при дуновении ветра, опускающийся стремительно вниз, несмотря на преграды.
Проснувшись рано утром от холода, Элеонор встала, нашла в ванной комнате свой халат, спешно обернулась им и легла, свернувшись калачиком, в кресло ало-лилового цвета, стоявшее возле окна. Вздрогнув от стука в дверь, Элеонор хриплым и одновременно испуганным голосом произнесла: