– Но?
– Но вот два фактора – против.
– Какие?
– Какие? – переспросил Пригожин, – ты и сам всё знаешь: первый – это недостаточно времени, а второй – слишком непростая тема. Так что повторюсь, Евгений Валентинович не уверен, что ты сможешь защититься с этой работой.
– А вы с ним согласны? – с досадой и раздражением спросил Капустин.
– Да ты не горячись, Андрей Ильич, не горячись. И да, я с ним согласен, – Пригожин старался не переходить на тон начальника, – а знаешь что будет, если ты не защитишь эту работу? Не тебе, а ректору, что будет от головного ВУЗа, да и мне в придачу? – вопрос носил больше риторический характер.
– Так значит не два, а три фактора.
– Что?
– Три фактора – время, сложная тема и …, – здесь, конечно бы подошло слово «трусость», но тогда бы это относилось и к Косоворотову, и к Пригожину, а Капустин назвать их трусами, по крайней мере «в глаза», не решился.
– Андрей Ильич, да не кипятись ты, – Василий Петрович опять взглянул на пустую рюмку, – давай мы это мероприятие просто отложим на месяц. Ты продолжай работать над новой темой, но и основную работу не забывай, а я в это время постараюсь убедить Евгения Валентиновича и ещё раз покажу ему твои наработки.
– Да, конечно, – как-то рассеяно ответил Капустин.
– Вот и хорошо, – подвёл итог разговора Пригожин, – у тебя ещё вторая пара сегодня…
5
Да, у Капустина ещё сегодня занятия.
Когда он вошёл в кабинет аспирантов, там спорили Ершов и Ярыга. Предметом жаркой дискуссии была, к сожалению, не математика. Ершов стоял за спиной сидевшего за монитором компьютера Ярыги и что-то объяснял ему по поводу процесса работы над своей диссертацией. Константина явно что-то не вполне устраивало в этих объяснениях, а Витька пытался ему втолковать, что работа его идёт в соответствии с намеченным планом.
Из всего этого Капустин сделал вывод, что Ярыга до сих пор исправляет пригоженский доклад на учёный совет.
Андрей сидел за своим столом и тупо смотрел на конспекты сегодняшних занятий. Речь уже не шла о том, чтобы донести до студентов мысль о неоспоримой пользе занятий математикой. Сейчас ему надо было просто их провести.
– Слушай, Константин, а ты включил в доклад Пригожина данные о моей диссертации? Я по поводу того, что мы направляли письмо в Университет на предмет изменения темы моей работы? – неожиданно громко прервал он их приперания.