Твёрдо пообещав себе больше ни во что не впутываться и не впутывать других (в какой раз!), я, терзаемая совестью, добрела до полицейского участка.
– А, Уна! – хищно воззрился на меня Скоропу́т – Гроза татей и Всевидящее око Альматы. – Вот тебя-то мне и надо…
– Это не я! Всё врут! – встрепенулась я, раздумывая, как бы ловчее сбежать.
– Ага. И повозку с утра не ты, и Набода Козельская уже неделю протрезветь не может, хотя спиртного в рот не берёт, и это всем известно…
– Не докажете! – вскинулась я. – Полицейский произвол! На безвинную душу поклёп возводят!
– Не докажем, – добродушно согласился легавый. – Остаточных эманаций – ноль целых ноль десятых. Магическим вмешательством и не пахнет, это тебе любой колдун из ассоциации скажет, хоть они всем скопом по тебе с лупой ползать станут. Ладно… Ты кушаешь вообще, деточка? Щёчки вон совсем ввалились…
Всевидящее око раскрыл свои медвежьи объятия, и я с удовольствием впечаталась в родную грудь.
– Да чего-то навалилось, дядька, – не сдержалась я и тихо пожаловалась. – И это не так, и то не этак. Тошно мне.
– Тошно-то по-разному бывает, – обеспокоился Скоропут. – Это мне, что ж, внучатого племянника скоро ждать? Ладно уж, вырастим, не трясись…
– Тьфу на тебя, – высвободилась я.
И тут же перепугалась.
– В смысле, не тьфу, не тьфу! – замахала я руками. – Но не ждать! И здоровьечка тебе крепкого! Ты ж один у меня, считай, остался…
– Ладно, племяшка, – улыбнулся полицейский. – Чего хотела-то?
– А там это… – замялась я. – Трупов не находили за последние несколько дней? Ну, может, растунции где в заброшках распоясались…
Взгляд Всевидящего ока тут же стал жёстким и собранным.
– Не находили. Да и «заброшек» у меня в городе не водится – всё под контролем… А на растунции у колдунов из ассоциации своя особая служба имеется. Если прорастёт что-то опасное, вроде жрацены той же, то не позднее трёх суток на заметку берут и нам дают указ проверить. Ну, что опять натворила, признавайся?
– Да ничего! А… на бывшую богадельню по Кирпичной улочке маги наводку не скидывали? Ну, которую снесли, а потом вроде заново строили, да не достроили…
– Было дело, – кивнул дядька. – Четыре дня назад проверяли. Опасные растунции выжгли, всё по протоколу, жертв и пострадавших нет. У меня и отчёт имеется.
– А, – облегчённо выдохнула я. – Ну и славненько.