– Не спешите с выводами, любезный Иван Никитич. В ту ночь в доме определенно что-то произошло. Это было, если не ошибаюсь, с неделю назад. Около полуночи ко мне домой прибежал ваш этот мужик, как бишь его…
– Трофим.
– Да, верно, Трофим. Сказал, мол барыне плохо: упала. Я, конечно, поспешил с ним на Рождественскую, благо, тут у нас все недалеко. Елизавета Андревна была уже уложена в постель. Ее компаньонка свидетельствовала, что услыхала, сидя у себя в спальне, громкий стук, какой мог бы произойти от падения чего-то тяжелого, и поспешила проверить, что случилось. Вашу тетушку она нашла в ее комнате, сидящей на полу. То ли та потеряла сознание и уже пришла в себя, то ли оступилась и упала – было не разобрать, а сама она не помнила.
– Ну а вы, Лев Аркадьевич, как доктор обнаружили следы каких-то телесных повреждений или признаки болезни? – с беспокойством уточнил Иван Никитич.
– Я осмотрел Елизавету Андревну и нашел ее в состоянии крайнего испуга. Сердцебиение, движение глаз, речь – все свидетельствовало о перенесенном потрясении. Поначалу она отказывалась говорить, что случилось, потом призналась, что видела кого-то за дверью. Трофим, взяв топор, отправился обыскать дом и сад, тогда-то ваша тетя и сказала, что ей явился призрак.
Лев Аркадьевич прервал рассказ и спрятал нос в чашке.
«Не хочет обижать меня насмешкой», – понял Иван Никитич и потянулся за кусочком сливовой пастилы.
– Угощайтесь, Иван Никитич! – поощрил его доктор. – Это жена одного болящего приносит. Отменная пастила!
– Благодарю, действительно отменная! Так а что же с этим привидением?
– Ну а что с ним? Я медик, я экзорцизму не обучен. И вообще придерживаюсь крайне скептического взгляда на мистические явления. Выписал успокоительных капель. Елена Павловна приглашала батюшку. Да вот только призрак явился повторно.
– И что же вы думаете, Лев Аркадьевич… – Иван Никитич понял уже, куда клонит доктор, но не знал, как можно тактично спросить об этом. – Вы полагаете, стало быть, что у Елизаветы Андревны с возрастом может явиться некий род душевного расстройства?
Лев Аркадьевич подпер щеку кулаком и погрузился в скептическое раздумье.
– Мне, как и вам, любезный Иван Никитич, сложно представить, что такая деятельная и трезвомыслящая, хорошо образованная дама, как ваша уважаемая тетя, вдруг, как говорят в народе «с глузду съедет». Простите великодушно, я, знаете ли, люблю и записываю этакие народные диагнозы. А разрешите, Иван Никитич, начистоту?