Нет. Это не ему говорили, не его предупреждали. Ведь он дошел. ОН знал каждого из них, знал все эти лица. Да и как остановиться, когда столько всего было, столько всего произошло. Теперь его ничто не остановит. НИЧТО.
– Огонь!
***
– Епть! Я тебе говорю, что это не он! – Боец с громким позывным «Рельс», сжал пудовые кулаки и поигрывая желваками. – Я тебе говорю, что это снова происки Корпорации! – Боец громко фыркнул, сдувая накопившийся перед лицом снежную горку.
На небольшом уступе справа, выше входа в бункер метров на семь, была организована укрепленная импровизированная баррикада, которая выстроена таким образом, что защищала от прямого наземного нападения и воздушных налетов горгулий. Последние были весьма неприятны. В особенности смущало то, что эти, если так можно сказать «птицы», были с руками. Да и общий их вид напоминал лубочных ангелов, только без мечей. Порой местные сталкеры задавались вопросом – как могли эти твари вообще появиться на свет, ведь почвы для их появления не было. Но после, на очередной вылазке забывали подобные риторические глупости, сосредотачивались на единственном – выполнить задание и не умереть.
Сверху, из-под необъятного и безбрежного океана туч, в бесконечном танце падения, кружился снег и некоторые снежинки, опускаясь им на нос и щеки, таяли, отдавали для памяти навсегда этот день. Впереди, метрах в ста, посреди мутной снежной завесе, упрямо шел человек и улыбался, не обращая внимания на последние предупреждения. И был этот человек, мужчина, странно похож на того, кого они потеряли, но надеялись вновь обрести, обнять, напоить горячим чаем. Потому, что он был свой.
И все же, что-то было не так.
– Да чё ты заладил! Корпорация! Дуля всё это! Нет никого кроме нас, и не может быть! Сдохли все, слышишь! Передохли, как кошки твои. – Едко ответил ему рядом укрывавшийся худощавый боец, с не менее звучным прозвищем – «Горчица». Ему в храбрости сложно было отказать, не признать. Но Горчица страшный был балабол. И хотя многим, особенно детям, нравилась его обильная словоохотливость, но как известно – болтун друг шпиона. Ну а других это черта его характера бесила. Вот как Рельс, который считал Горчицу поверхностным и несерьезным. Не способным на поступок, а возможно и дать слабину.
– А ты кошек не тронь! – Прогремел Рельс. – Животные ни в чем не виноваты. И не мои они вовсе. А Витя – вовсе не Витя! Чую я это! – Боец поближе подтянул «Корд», толкая вперед стволом.