Отец был на пенсии, он вышел рано по выслуге лет в армии. Сестре было тридцать лет, и она была в активном поиске хорошего друга, спутника жизни, она, как и мать, работала секретарем в клинике у дантиста.
– Люба, ты где, пора выезжать.
Русская красавица во французском платье медленно спускалась по лестнице со второго этажа (французский первый).
Взгляд Марселя был наполнен восторгом, он не выдержал и пустил слезу.
– Что случилось, Марсель, что-то не так?
– Нет, все так, ты прекрасна, я очень счастлив.
Он предоставил свою руку, и они отправились к машине «ягуару». Он нежно поцеловал руку невесте, открыл дверцу и усадил в машину.
На часах было 17:00,в замок они прибывают в 18:00.
Локоны длинных волос развивались на ветру, Марсель то и дело крутил головой и поглядывал на Любочку.
Замок был огражден большим каменным забором, на территории было несколько фонтанов и большое гольф-поле, аллея из деревьев для прогулки виднелась вдоль леса и отгораживала территорию, терраса ресторана была справа от центрального входа, уже горели свечи и в воздухе пахло романтикой.
– Бонсуар, мадам и монсьер.
– Бонсуар, – в один голос произнесли влюбленные.
– Прошу проходите в зал номер один.
Как только они зашли в зал, как заиграл оркестр, все улыбались и приветствовали пару.
Как только они подошли к столику, как с потолка посыпались лепестки роз.
Люба не верила своим глазам и со щенячьим восторгом смотрела на Марселя.
Официанты открыли шампанское и разлили по бокалом, удалились, и Марсель под нежную музыку скрипки достал коробочку и встал на колено.
– Ты можешь стать моей женой, Люба?
Люба мечтала об этом моменте, но сейчас растерялась, молчала, как маленький ребенок в детском магазине перед витриной.
Немного успокоившись, улыбнулась, прижалась и сказала свое маленькое «да».
Марсель взял на руки свою принцессу и закрутил, у обоих закружилась голова, они свалились в свои кресла и слились в жарком поцелуе.
Кольцо было по размеру, маленький бриллиант красовался на тоненьком золотом колечке.
Оно нежно вписывалось в нежные руки Любы, ее тонкие пальцы говорили о тонкой, слабой натуре. О таких девушках много писали русские и французские писатели прошлого века, с тонкой талией, бледной кожей и сияющей улыбкой на лице.
Люба действительно была из дворянской семьи, воспитывалась она в детском доме, а родители погибли в авиакатастрофе, когда ей было два года. О них в памяти осталась только фотография.