Аманта отпила небольшой глоток вкусного чая, потянулась за аппетитно смотрящейся песочной печенькой, но, почувствовав на себе пристальный взгляд, отдёрнула руку. Неужели взгляд, подобно свету из опытов физики, тоже может так давить? Оказывается, может. Она подняла глаза и смело взглянула на нахального субъекта. Взгляд Омарова был не только тяжёлым, – он словно раздел Аманту, девушке показалось, что стоит голышом перед этим мрачным и недовольным типом. Нет, не зря тот удостоился таких нелестных эпитетов от Гули. Что-то она знает за ним такое, о чём не подозревали даже полицейские.
Поминальный ас завершился, мулла закончил длинную нравоучительную речь, где уже успел сравнить человеческую жизнь с рукояткой короткой камчи и ненавязчиво постарался повысить культурный уровень сограждан, скорбно ему внимавших. Но смерть смертью, а жизнь берёт своё. Люди расходились, кое-где звучал даже несообразный трагическому поводу смех. Но никто никого не одёргивал. Придёт время, и меня, и тебя также будут провожать. Так почему не звучать смеху, пока дрожит гортань и вибрирует голос?!
Аманта намеренно не покидала гостеприимный зал. Тётя Рабига, посверкивая в ярком электрическом свете серёжками, ушла вниз по лестнице, застланной бордовым ковром, а Гуля так и осталась сидеть за столом, отрешённо глядя перед собой.
Конечно, Аманте неловко было вот так запросто подсесть к ней и начать выспрашивать подробности последних дней умершего родственника. Но долг есть долг. И ею ведь движет далеко не праздный интерес. В конце концов разве Гуля сама не хочет найти истинного виновника смерти брата?
В зале остались только с десяток официантов в одинаковой белой униформе с эмблемой ресторана, снующих возле столов и уносящих на кухню остатки пиршества.
– Барған жері жәннатта болсын5, – тихо сказала Аманта, не решаясь присесть рядом с убитой горем девушкой.
– Әумин, – еле слышно ответила та, и Аманта обрадовалась. Хоть какой-то контакт намечается. Только бы девушка не стала спрашивать, кто она такая и откуда. Но Гулю, похоже, это интересовало в последнюю очередь.
– Ничего не хочется делать, – произнесла Гуля. – Отца ведь мы давно похоронили, мама, как услышала о смерти сына, тоже слегла. Он для нас был как свет в окне. У нас с Максиком большая разница в возрасте. Всегда отлично учился, меня всё время воспитывал вместо отца, защищал. И вот такой конец. Не сказать, что я предчувствовала, но в последнее время ощущала странную тревогу.