Очнулась я от звонков и стука в дверь, когда комната уже была залита солнечным светом. Надеясь, что соседи встретят гостей, я все же поспешно постаралась встать. На ходу растирая голову и плечи, попыталась справиться с головной болью и затекшим в неудобном положении телом. Мои переживания и воспоминания о вчерашнем вечере почему-то совершенно потускнели и размылись. Я о них даже не вспомнила.
Продолжали звонить и стучать, но ни Константин, ни Анастасия Захаровна открывать не спешили, и мне пришлось ковылять, пошатываясь от слабости, по коридору. Распахнув дверь, я к удивлению своему обнаружила двух молодых полицейских, смотревших на меня с непритворным интересом.
– В семьдесят седьмой есть человек, – тут же по рации доложил кому-то один из них.
– Что случилось? – выдавила я, силясь понять происходящее вокруг.
– Мы пытаемся в этом разобраться, – ответил второй, представившись и показав удостоверение. – Разрешите войти в квартиру и задать вам несколько вопросов.
– Проходите, – буркнула я, не пытаясь быть любезной и привлекательной, ибо головная боль мне этого не позволяла.
Я двинулась на кухню со скоростью доживающей свой век черепахи, надеясь, что меня сможет спасти чашка горячего кофе. Один из вошедших пошел за мной, а второй бесцеремонно осмотрел все комнаты и опять доложил по рации, что больше в квартире никого не обнаружено.
– Не слышали ли вы ночью, где-то около двенадцати, каких-либо выстрелов, шума? Не привлекло ли что-то ваше внимание?
– Нет. Вчера в это время мы музицировали. Музыка была достаточно громкой, поэтому ничем не могу помочь, – ответила я, судорожно глотая кофе. – А что случилось?
– Видите ли, возможно, это и ложная тревога, поскольку сегодня воскресенье и люди могли просто без предупреждения куда-то уехать. Но поступило два заявления, что ночью из этого дома пропали люди.
– Как это пропали? – искренне удивилась я.
– Вот именно. Говорят, просто исчезли. Были дома, занимались своими делами, а потом просто исчезли. Но ведь так не бывает. Вы же понимаете? А из этой квартиры никто не исчезал?
– Это коммунальная квартира. Мы друг другу редко говорим, куда отправляемся. А сейчас воскресный полдень, и мои соседи могут быть где угодно. А я только что проснулась, – сказала я, но почему-то в мою душу закралась какая-то неясная тревога.