Руслан вскакивает с места и в один прыжок оказывается так близко, что я почти глотаю сигаретный дым, который он выдыхает в сторону от меня. Я уже и забыла, какой он высокий – когда нависает надо мной, это особенно чувствуется, хотя с моими ста семьюдесятью тремя сантиметрами немногие мужчины могут похвастаться чем-то подобным. Я помню, что он занимается баскетболом. И тут же припоминаю слова о том, что ростом он пошел в дедушку, потому что мама с папой у него обычные. Внезапно настигшее сравнение с Владимиром в моей голове сбивает боевой настрой.
О чем я вообще? Я не сумею противостоять Руслану. Только не ему.
– Какое, на хрен, здравствуй? Что ты забыла здесь? – рычит он на меня.
Я вспоминаю. Нечто похожее уже происходило с нами, когда он спустя время приехал в Омск и подловил меня у дома. Устроил скандал посреди двора и избил моего двоюродного брата, который был со мной. Требовал ответов, почему я игнорирую его звонки и сообщения, но я была настолько истощена и не в форме, что не сумела объяснить словами. Мне казалось, все очевидно. У нас не получилось. Нас больше не было. Возможно, нас и не было никогда.
– Я здесь живу, – отвечаю, понимая, что в таком его состоянии нормального разговора не получится. Этот торнадо снесет все на своем пути, не оставив в живых никого.
– Стоять! – он перехватывает меня за руку, когда я пытаюсь его обойти. Из-за резкого движения я роняю пакет на землю, а апельсины яркими пятнами рассыпаются по серому асфальту.
– Отпусти.
– Ты не уйдешь, пока я не позволю, – говорит медленно и с ударением на каждом слове покрасневшими от ветра губами. – Еще раз спрашиваю, что ты делаешь в городе?
– Мне больно, – огрызаюсь я, но все бесполезно. – Я работаю здесь. Стажируюсь! Отпусти меня, Руслан!
Он лишний раз моргает, когда произношу его имя, но продолжает наступать.
– Что ты, сука, делаешь с моим отцом? И я, блять, не поверю, что это все ебаное совпадение! Можешь даже не заливать мне!
Руслан дергает меня сильнее, тянет ближе, как будто так точно разглядит правду в моих глазах.
– Я ничего не знала…
– Не ври мне!
Я вздрагиваю от его тона, и теперь мне становится по-настоящему страшно. Его глаза горят. Голубой радужки даже не видно из-за огромных зрачков. Ноздри раздуты, плечи прыгают вверх на каждом вдохе, а дышит он рвано, будто со злостью выплевывает воздух в лицо. Что мне ему сказать, если он ничего не хочет слышать и все давно решил в своей голове?