Вот и последнее здание. Оно было выше и мрачнее остальных, словно создано из сгустившейся ночи. Подняв голову, я увидел, что Оделиан спустилась ниже, почти касаясь крыши. Ее темные глаза встретились с моими. В них не было ни сочувствия, ни жалости, лишь холодное, все понимающее величие. Она ждала. Мне показалось, что она специально, маняще порхала над домами. Она что, умеет читать мысли? Я их не могу услышать, но как она это чувствует?
Когда я подошел слишком близко, она парила над землей в обширном дворе. Увидев меня, она, еле шевеля крыльями, обогнула весь двор и, приземлившись, подняла облако пыли вокруг меня.
– Ну что, ты принял решение? – спросила она, пристально смотря на меня.
– Да, но я не верен.
– И чем же мешает тебе твоя неуверенность?
– А я и сам не знаю. Нужен ли мне вообще путь обратно в мир живых? Я никогда не ценил ни свою жизнь, ни жизни окружающих.
Оделиан задумалась, прислонив руку к подбородку, и произнесла:
– В самом деле, ты никого не щадил, в смысле… никого не ценил. Но я могу тебя научить.
– Правда? – спросил я, подняв на нее взгляд.
– Однако это будет жестокий урок, – ответила она с ухмылкой. – Люди потеряли способность ценить хоть что-то, кроме своего обогащения. Им все мало и мало. Они постоянно жаждут нового.
Оделиан внезапно замолчала, ее чешуйчатое тело зашуршало, когда она наклонилась вперед.
– Ты такой же был? – спросила она меня, приподняв бровь.
Я на мгновение замер, углубившись в изучение ее лица, уставившись в ее звериные, кровожадные глаза. Она легонько толкнула меня рукой, заставляя отвлечься от ее необычного облика. Наверняка, ей не впервой сталкиваться с остолбеневшими покойными.
– Я? Что ты. Я совсем не был жадным. Наверное. Хотя приходилось иногда врать и не делиться. Но в целом, воровать я себе не позволял. Ведь я же больше творческий человек и мне это было не интересно.
Темная богиня смотрела на меня, ее глаза молчали, но зрачки движением исследовали мое лицо, словно искали что-то сокровенное.
– Значит так, – наконец нарушила она тишину. – Ты хочешь…?
Не дождавшись окончания мысли, она приподнялась, обретая величие, и встала передо мной во весь рост.
– Дописать книгу, – продолжил я ее фразу, склонив голову в почтении.
– Насколько сильно ты этого хочешь?
– Больше всего в жизни!
– Но у тебя сейчас нет жизни, – ухмыльнулась она, и в ее словах прозвучала ирония. – Ты и остальные обитатели Хайлака – всего лишь тени покойников.