За ней шёл флёр великолепных чувственных духов, но даже если бы запаха не было, его можно было представить. Энергия просто струилась из Анны, женская энергия, которую нельзя подделать, изобразить макияжем и нарядами. Нет, такая энергия не даётся просто так, её нельзя поднять с пола, купить в магазине, получить в дар. Эта женская энергия исходит из самой женщины, которая её наработала, заслужила, аккумулировала в себе. Кому-то это дано, кому-то нет. Тут уместно такое слово, как «талант». Если он есть, значит есть. А если нет – то уж простите, никто в это не виноват.
Одевалась Анна с безупречной элегантностью – достаточно откровенно, чтобы будоражить воображение, но не переходя границ. Белые блузки, облегающие, словно вторая кожа, строгие юбки-карандаши, подчёркивающие линию бёдер, туфли на изящном каблуке. Ничего вульгарного – лишь намёки, заставляющие фантазировать. Иногда на её запястье поблёскивал тонкий браслет, а на шеей едва заметная золотая цепочка с аккуратным кулоном в виде сердца. И всегда за ней струился лёгкий шлейф аромата, раскрывающий нотки лишь вблизи.
Анна владела искусством слов. Голос была обволакивающим. С мужчинами она говорила мягко, но с едва уловимой игрой, будто её голос был пропитан мёдом. Она смеялась тихо, слегка запрокидывая голову, открывая изгиб шеи, а её губы, за которыми скользил красно-розовый язычок, дразнили… Так хотелось дотронуться до этих губы, до ровного ряда зубов, поласкать язычок…
Она никогда не кокетничала явно, но каждый её жест, каждый взгляд, каждая пауза в разговоре были вызовом. Мужчины с ума сходили, разговаривая с ней. Это был как магнетизм, как ведьмины чары. Она просто находилась рядом, просто говорила – и мужчины млели. Анна не хотела кого-то завлечь, не использовала специальные техники. Она просто была собой, была женщиной, той самой…
Когда она приносила отчёты в отдел кадров, её пальцы невзначай скользили по краю стола – движение, казалось бы, невинное, но оно неизменно притягивало взгляд. Когда она входила в кабинет к директору – Ивану Анатольевичу – её взгляд задерживался на нём чуть дольше, чем следовало. Голос становился глубже, теплее. Директор был статным, уверенным в себе мужчиной, и она… хотела его. Да, он ей нравился.
– Иван Анатольевич, мне нужна ваша помощь, – произносила она, слегка покусывая губу, словно колебалась – то ли это была просьба, то ли игра.