– Вот и всё, – Ялмари остановился и повернулся к девушке.
– Слава Эль-Элиону, – Илкер на мгновение подняла глаза к небу. – Благодарю, сударь Орнер…
Они стояли друг напротив друга. Наконец можно было разглядеть «ведьмочку» повнимательней. Лет восемнадцать. Не красавица в общепринятом смысле, но какая-то изюминка есть: нос чуть курносый, еле заметные веснушки, пытливые карие глаза и кудряшки, не желающие лежать в прическе. Сейчас они и вовсе разлохматились. Рассматривает его тоже с любопытством. Ну да, такую куртку еще поискать надо, как и шляпу. Вряд ли во всем Энгарне сыщешь. Разве что на побережье…
Самое время было попрощаться и уйти, но он зачем-то снял шляпу и с легкой усмешкой снова взглянул на девушку, желая увидеть ее реакцию.
Однако в лице Илкер ничего не изменилось. Она смотрела на него всё с тем же искренним любопытством, как будто чего-то ожидая.
Неужели? Во дворце есть горничные, которые не знают, кто он?
От этой мысли стало весело, и он широко улыбнулся:
– Недавно служишь во дворце? – полуутвердительно поинтересовался он, неосознанно переходя на «ты».
– Две недели, – она склонила голову на бок и перекатилась с носка на пятку и обратно. – Это так заметно?
– Есть немного, – хмыкнул Ялмари. – До Жанхота сама доберешься?
– Конечно. Спасибо!
– До встречи! – по-доброму усмехнулся он и, нахлобучив шляпу, ушел в лес, не оглядываясь.
– До встречи… – услышал он за спиной, а потом тихое: – Чудной!
Деревня недалеко от Биргера
В спокойную жизнь ворвалось что-то непонятное, необъяснимое. Сначала стали беженцы появляться. Немного. То тут, то там. Появлялись на короткое время: усталые, в пропыленной одежде, с небольшим скарбом в руках или на телеге, с печальными черными глазами, настороженно глядящими на каждого встречного. Они будто ожидали нападения, а потом растворялись в Энгарне, будто их и не было. А следом появились тревожные слухи о том, что оборотни стали нападать на людей. Все знали, что где-то в северных лесах живут оборотни. Но энгарнцы никогда туда не ходили. Люди оборотней не трогали, а оборотни – людей. Вот и славно. Но едва началась неделя полнолуния, как из уст в уста потекла молва: в деревеньке ближе к Рыжим горам несколько семей порвали. Так порвали, что людей при виде этого зрелища наизнанку выворачивало.
Но слухи слухами, а всё же своими глазами никто не видел. Может, правду говорят, а может, и брешут. Потихоньку волнение улеглось.