В её глазах зажёгся особый свет – не просто отблеск материнского счастья, не просто радость от того, что ребёнок спасён. Это был свет новой надежды, новой веры, подобный свету утренней звезды, предвещающей рассвет нового дня. Она смотрела на Жылкыайдара, и в его маленьком лице ей виделось что-то большее, чем просто черты любимого дитя.
Может быть, это духи предков нашептали ей, а может, само материнское сердце подсказало, но она вдруг поняла: её сын – не просто ребёнок, спасённый чудом. Он – как молодой росток священного дерева, пробившийся среди камней, как первый ручей, что даёт начало великой реке. В нём текла не просто кровь Алымбека, не просто её собственная кровь – в нём текла кровь всего народа, все его надежды, все его мечты о будущем.
Слова Бирназар бия упали в её душу, как падает зерно в плодородную землю – глубоко, чтобы прорасти новой судьбой. Теперь она была не просто вдовой, приютившейся под чужим кровом, как прячется раненая птица под случайным кустом. Теперь она стала матерью наследника великого бия, хранительницей не просто жизни, но будущего целого рода.
Эта мысль наполнила её сердце той особой гордостью, что бывает у горных вершин, первыми встречающих рассвет. Но это была не пустая гордыня – это была гордость матери, понимающей всю важность доверенного ей дара. Она чувствовала, как в её душе рождается новая сила – не просто решимость выжить, но стремление быть достойной этой новой судьбы, как бывает достойна земля весеннего семени, как бывает достойно небо летящей птицы.
Она стояла на берегу реки, только что едва не отнявшей у неё самое дорогое, и теперь эта река казалась ей другой – не врагом, а союзником, испытавшим и благословившим её сына. Ветер, пролетавший над водой, доносил до неё запахи гор и трав, и в этих запахах была вся жизнь – прошлая и будущая, её собственная и её народа.
А где-то высоко в небе парил одинокий беркут – может быть, тот самый дух предков, что послал волчицу спасти младенца. Он чертил в небе невидимые круги, словно очерчивая границы новой судьбы, нового пути, что начинался здесь, у этой бурной реки, под этим высоким небом, среди этих вечных гор.
Есть такие мгновения в жизни народа, когда само время словно останавливается, как останавливается горный орёл в небе перед решающим броском. Такое мгновение пришло на берег бурной реки, где собрались люди каравана – воины, чьи руки привыкли к оружию, женщины, хранительницы домашнего очага, дети, в чьих глазах ещё светилось утро мира.