– Предательство, товарищи граждане, есть наиболее рациональная из всех форм социального сотрудничества, – спокойно и взвешенно ответил ему старший. – С общей теорией игр, я надеюсь, многие из вас знакомы? Вы же тут все не только сплошь патриоты, но и очень продвинутые интеллектуалы, так сказать, игроки и даже, не побоюсь этого слова, эрудиты? А значит, должны были как минимум слышать и хотя бы отдалённо представлять себе дилемму заключённого, эту фундаментальную основу общей теории игр… Согласен, обычно правильная тактика в неизвестной ситуации – просто отмалчиваться. Правильная, но не рациональная и бесперспективная. Да и ситуация вам всем теперь известна. Поэтому рациональнее будет всё же рассказать, что знаешь, и надеяться на заслуженное послабление участи… Проще говоря, каким бы ни было поведение остальных игроков, каждый выиграет больше, если сам же их сдаст.
Наши игроки-эрудиты растерянно молчали, переваривая эту фундаментальную проблему, а меня внезапно осенило – я вдруг сразу почти всё нужное вспомнил и теперь твёрдо знал, с какой именно службой и какой такой родины имею дело. Как говорится, приходилось встречаться.
– Ладно, раз добровольно никто из вас открывать себя или товарищей не собирается, своих вы все не сдаёте… Ведь не сдаёте же? Я так и думал. Начнём тогда со стартового сканирования. – Полковник как-то недобро ухмыльнулся и бросил через плечо: – Чернов, давай сюда сканер.
Сканер являл собой ящик причудливой формы размером с баскетбольный мяч, имел две обрезиненные ручки по бокам и цветной дисплей сверху. Был он традиционно, как я понимаю, для этой службы чёрного цвета и не имел никакой маркировки на корпусе. Служивый Чернов (извините, не стал там сразу уточнять его звание, сдержался на этот раз: коньяк уже постепенно выветривался) довольно шустро обошёл по периметру трижды весь наш стол, на пару минут зависая над каждым игроком и тихо бормоча что-то себе под нос (при этом Виталика он почему-то сканировал чуть дольше остальных), и вынес предварительный вердикт:
– Все они: у каждого что-то есть, но очень-очень слабенько. Кроме вот этого, – и указал вдруг на единственного здесь гостя, то есть на меня.
– Не понял, – поднял на него взгляд Шварц, – в каком именно смысле? Он самый сильный, что ли?
– Ну, этот просто не определяется. Совсем. Нулевой уровень.