– Хорошо, мы поняли, – ответил заговоривший с Брагиным на улице, – На сборах, говорите, были в восемьдесят седьмом?
– Так точно.
– Вы призываетсь на прохождение очередных сборов. Прибытие завтра в десять ноль-ноль.
– Не понял? Сборы?
Какие-то секунды Брагин обдумывал, как бы вежливо послать этих гостей из так внезапно давшего о себе знать прошлого. Вернее даже не столько послать, сколько передать ощущение от всей нелепости их извещения.
– Знаете, – начал он, – Вокруг происходит абсурд – это так. Но сборы. Как сейчас называется комитет? ФСК? У меня, конечно, хранится удостоверение, но оно старое. Когда произошла реорганизация, то никто меня даже не вызвал хотя бы удостоверение поменять. Я думал, что уже все… Да и до этого…
– У нас тоже старые удостоверения – ответил заговоривший на улице.
– А где эти сборы будут проходить?
– В черте города, – назвал адрес второй.
– Это же Промзона, склады, – ответил имевший представление, где находилась та улица Брагин.
– Так точно. Там железнодорожные подъездные пути. Прибываете в десять ноль-ноль. С транспортом сейчас неважно, да и в обычные дни туда нужно пешком пройти, так что вот вам запас по времени. На пути увидите стоящий состав. Локомотив-тепловоз ТЭМ-2, синий такой. Номер… – он назвал трехзначный номер, – Плюс к этому путь будет как бы это сказать… сквозной, не идущий в ворота, так что вы не перепутаете. Вы увидите издалека. Пройдете мимо, и вас встретит человек – он кивнул в сторону водителя.
Водитель, к тому времени прекративший движение-тряску по ухабам очередного слякотного двора, обернулся. Это был крепкий лысый мужик лет пятидесяти. Он и выглядел как водитель. Ну, при желании, будь он актером, пожалуй, без труда изобразил бы и новомодного бандита-рэкетира – все же они не были все сплошь молодыми.
– В десять ноль-ноль? – переспросил Брагин.
– Так точно, – ответил второй и повторил номер локомотива. – На работе само собой… Все будет как надо – отдел никуда не делся и все организует. Встретивший тем временем уже открывал дверь.
Брагин вновь зашагал по серо-коричневой слякоти. Машина, раскачиваясь, как неуклюжая лодка на реке, двинулась прочь, по своим делам. Возможно, собирать таких же, как он.
Особого воодушевления он не испытывал. С другой стороны, теперь он не будет никоим образом втянут в ту чертовщину, что начиналась на предприятии. Не столько забастовочную, сколько чисто техническую, связанную с выведением агрегатов из работы.