Быстрее!
Ж: – Да!
Н: – Еще, еще!
Ж: – Я люблю тебя…
Н: – Нет!
Дверь рывком открывается, в комнату влетает боксер.
Ж: – Закрой дверь, скотина! Час еще не прошел…
Н: – В чем дело, Игорь?
Б (показывая рукой на журналиста): – Ему сейчас из редакции позвонили…
Ж: – Ты передал, что я очень занят?
Б: – Ты, фраер, вчера на собрании годовом был?
Ж: – Да пошли они все! Вечно одно и то же. Мы с приятелем в «Жемчуг» смылись…А тебе-то какое до этого? Что – внезапно интеллект прорезался?
Б ( читает клочок бумаги): – Редационный совет, большинством голосов, постановил: за сисематические прогулы, за аморальное, нестойное поведение и за срыф выхода нескольких номеров замесителя редактора , уже имеющего три предупреждения и два строгих выгора, уволить из газеты. Приказ номер 148 дробь 5.
( угрожающе подходит к раздетым, слившимся в нецеломудренный монолит Ж. и Н.)
– Со вчерашнего дня ты уже никто, козел. А сейчас ты станешь ничем! Подвиньтесь, Наталья Петровна…
акт 3 (долгий)
Оборотень
Трамвай сломался, и мне пришлось выйти не на той остановке. Смеркалось. Пронизывающий, пахнущий свежими экскрементами ветер вздымал в воздух останки листьев, ловко жонглировал окурками и волок по земле ржавые, расплющенные консервные банки. В этом районе я никогда не был…
Вдалеке уныло маячили казарменного вида серо-желтые постройки, до слуха доносился затухающий визг какого-то существа. Женщина, у которой я хотел узнать дорогу, оказалась мужчиной. Идти надо было прямо, потом направо, «затем еще раз прямо и – сразу за гастрономом – опять налево». Я зашагал в указанном направлении, инстинктивно вспоминая все виденные фильмы с участием Брюса Ли. В моем кейсе вибрировала бутылка вина, которую я собирался распить этим вечером с любимой девушкой. Ее, кажется, звали Леной. Или Мариной…