Потратив секунды три на то, чтобы заставить себя с головой погрузиться в этот гнилой компот, мне оставалось лишь беспомощно дёргать за лямки – пожитки уже куда-то затягивало, и в какой-то момент уже рюкзак начал тянуть меня на дно. Ничего не оставалось, кроме как выпустить его.
Зарыдал, если б были силы, честное слово.
Осталось вещей у меня немного – сферошлетт с запасными магазинами, БПК, дрянной щуп и вставленный в тело биостопор, который начнёт плановое уничтожение моего организма уже через пару дней. А ещё пара завалявшихся в кармане витаминов, которые я, подумав, проглотил.
Где-то через полтора часа я выбрался из смеси дерьма с гнилью и, прислушавшись, двинулся на звуки цивилизации. На пути был негустой лес, состоящий из пальмообразных узколистных деревьев и редких приземистых кустарников. Ноги, истосковавшиеся по твёрдой земле, неприятно зудели.
Имелась ещё одна проблема – деньги. На руках у меня было чуть больше трёх тысяч федеральных пекуний – приличная сумма. Их следовало обратить в местную валюту – практика показывает, что человека с федеральными деньгами обязательно обманут. Может вдобавок и прирежут. На всякий случай.
Постепенно начали попадаться следы цивилизации – срубленные деревья, протоптанные тропинки, кучки мусора. Так, что тут у нас? Банка из-под каких-то консервов. «Соево-кукурузный обед». Название и состав в первую очередь написаны на всеобщем, только потом на местном, это радует.
Да, не на это я рассчитывал в тот момент, когда мы с Бубновым ударили по рукам, и я вступил на борт корабля.
Бутылка из-под пойла «Крабовый сироп». Я не имею ни малейшего представления, что именно это такое, но остаточный запах сивухи свидетельствует о том, что тут хотя бы пьют. А это уже обнадёживает, так как снижает шансы, что тут снимают напряжение менее цивилизованными способами.
Интересно, что бы сказали поколения моих предков, досконально знающих какой вилкой какую часть рыбы подцеплять, увидев своего потомка, копающимся в дурно пахнущей куче? Справедливости ради стоит заметить, что потомок пах ещё дурнее.
Остальная часть мусора, вроде упаковки из-под каких-то снеков, изготовленных из местных культур или медицинских пластиковых неразлагающихся шприцов, интереса не представляла.
Когда я закончил играть в детектива и поднялся, появилось ощущение подступающей рвоты и закружилась голова. Хоть бы местные эскулапы принимали оплату пекуниями.