Она послушно свернула оставшуюся еду и положила обратно в пакет. Её взгляд скользнул по мне, изучающий, но без вызова.
– Пожалуйста, снимите наручники и цепь с ноги. Мне очень больно. Обещаю, я ничего не сделаю. – Её голос звучал тихо и мелодично. Говорила она неторопливо, смотря мне прямо в глаза. Во взгляде не было мольбы, а глаза отражали какую-то детскость и наивность.
На мгновение это заставило меня усомниться в своей затее. Но я проделал большую работу, и не позволю сбить меня с толку.
– Да, конечно, сейчас я сниму с тебя всё, – заверил я. – И наручники, и одежду. А потом прикую тебя вот к тем кольцам. Понятно?
Она внимательно осмотрела меня с ног до головы.
– Подождите. А вас как зовут?
– Альберт, – выпалил я, не подумав, и сильно сжал пальцы одной руки другой рукой. Это привычка у меня ещё со школы. Когда я попадал в нервную или неловкую для меня ситуацию, то пытался перевести эмоциональный дискомфорт в физический. Я не собирался раскрывать ей свое настоящее имя. Да я вообще не собирался вести с ней беседы.
– А меня Элиза, – произнесла она мягко.
– Меня это не интересует. Стала бы ты интересоваться моим именем, были б мы не здесь?
– Почему нет. И имя у вас красивое.
Вот, в ход пошла лесть. Она имеет наглость заговаривать мне зубы. Не надо было вообще ей отвечать. Она нервирует своими комментариями. На этот случай есть кляп.
Хочу заставить её страдать. Хочу, чтобы она в слезах умоляла о пощаде, а я бы ещё подумал. Всё, что я когда-либо получал от женщин, так это удары в спину или равнодушие. Равнодушием особенно отличалась моя мать. Но сегодня я не хочу вспоминать об этом. Настает момент, о котором я так давно мечтал.
Я снял наручники и цепь, а потом приказал ей раздеться. Она поморщилась, осматривая красные следы от оков. Затем застыла в нерешительности.
– Раздевайся! – прорычал я, чувствуя, как ярость смешивается с возбуждением. – Давай скорее.
Она вздрогнула и начала торопливо стягивать с себя платье и колготки, которые уже порвались. Потом очень стыдливо расстегнула лифчик. Грудь у неё была даже больше, чем у той, которую я изначально хотел привезти. И роста они почти одинакового. Только у этой бедра шире.
Она закончила раздеваться и стояла, прикрываясь руками и слегка опустив голову, так что волосы скрывали часть её груди.